Руслан Богомолов - Сотворение Волжской России. Книга 3. Пять лет спустя

Руслан, тогда нашёл племянника, который с небольшой дружиной ещё по первому ледоставу доставил с Волоконки дань для княжеской казны, да так и задержался здесь до разлива. Весь остальной род боярина Мала перебрался в Волоконку. Они, взяв глиняный сосуд с сурьей, сходили на погост на могилы отца и матери Руслана, которые стояли рядом. Племянник, тогда ушёл с погоста, оставив Руслана одного поговорить с родителями. Тот откупорил сосуд, разлил сурью в серебряные чарки себе и отцу, поставил отцовскую на его холмик, а на холмик матери положил отломленный кусок хлеба (ты же, мама, всё равно никогда не пила). Затем присел в ногах у отца, выпил и закрыл глаза. Он вспоминал своё детство, перед ним проносились картины смеющейся матери в окружении его братьев, отец, провожавший его в Волоконку, венчание с Первинкой… Вдруг картины все куда-то делись, и перед ним в белом молоке тумана появились лица отца и матери. Они почему-то были молоды, как тогда, в годы его детства.

– Сынок, тебе, – отец почему-то говорил не на своём, а на языке этих русских с берега Волги, – будут даны сокровенные знания. Воспользуйся ими и не бойся их открыть.

– Люби, Руслан, люби, и предки твои, наши боги, тебя не оставят, – улыбнулась ему мать.

Это происходило настолько, как наяву, что Руслан, которому казалось – вот они голоса, прямо перед ним, открыл глаза. Тишина погоста встретила его взгляд на крест над могилой матери. Он перевёл взгляд на крест у изголовья могилы отца, встал, низко поклонился отцу, потом матери.

– Будьте покойны в нави. Честь не уроню. Ваши наставления не забуду.

Вот тогда-то он пришел на торжественный обед, которым князь угощал гостей по случаю подписания договора и попросил Лайсмана отпустить его съездить в Волоконку.

– А там по пути избушка того старца, который тебя вылечил? – Алексей Натанович знал историю жизни Руслана.

– Да.

Немного подумав, Лайсман обратился к князю Олегу с просьбой, не даст ли он трёх верховых коней для похода к Белогороду. Оттуда они доберутся до Донецка по Северскому Донцу. Олег удивился, ведь послов ожидал вертолёт:

– Чему те? Вертолёт же исть?

– Княже, – вступил в разговор Руслан, – братьев в Волоконке видеть хощу, посол с мею хоще путь ведать.

Согласился князь и велел к завтрашнему утру приготовить трёх коней для гостей и трём дружинникам до Белгорода идти с гостями, чтобы охранить их, да и коней вернуть назад.

На следующее утро Руслан, Лайсман, сержант охранник из взвода охраны СБ, племянник Руслана, который и так собирался возвратиться в Волоконку, и трое дружинников князя отправились в Белгород. А помощник посла и остальная охрана с документами улетели в Донецк на вертолёте. Из Белгорода на небольшой восьмивёсельной ладье (по четыре с борта), которую занарядили до самого Донецка, они отправились вниз по течению, и Руслан едва не пропустил устье того ручья, свернув на который конь когда-то спас ему жизнь. Времени прошло много и деревья стали как-то покрупнее, а кусты оказались повырублены. Причалив к берегу, путешественники оставили на месте русланова племянника с экипажем, а сами отправились к избушке.

Руслан, который вёл за собой двоих волжан, волновался, сердце билось, боясь не застать старца в живых. Какова же была его радость, когда на его оклик вышел Светозар, седой как лунь. После объятий и представления Лайсмана и сержанта, старик пригласил всех в дом, где рассевшись на лавках гости стали слушать недолгий рассказ Руслана о своих похождениях после того, как он этот дом покинул. В конце, рассказав о том, чем он сейчас занимается, Руслан обратился к хозяину со следующей просьбой:

– Светозар, сей муж, Алексей, хоще ведать старые словеса о повестях рода нашего, русице. А рече що ведашь ты.

– Чему те ведать? – спросил старик Лайсмана.

И тогда Лайсман рассказал о том, что их народ прожил уже восемь веков от сегодняшнего времени. Что за эти восемь веков по земле русской прошли сотни пожаров и бед, что особо рьяные последователи Христианства за это время уничтожали всякую память о прошлом Руси до её крещения, чтобы оклеветать его, представить ужасным и диким. В результате мы потеряли память о нём, и провидение божье забросило нас сюда, во времена старинные, видимо для того, чтобы лучше познать своё далёкое прошлое, а значит себя. Лайсман говорил искренне, пытаясь убедить старца помочь найти что-то сокровенное.

Светозар помолчал, думая о чём-то, потом встал:

– Се дни Алексий ступай с гридне к стругу, а с зарания иди к ме и кличь четыре чадо. Знань узрети, кое хоще. Руслан, ты тут остатися.