Андрей Константинов - Вверх по Реке Времени

Что ж, пора, – Зорин вернулся в корабль, дал вертикальный старт и молниеносно переместился на вершину. Здесь он открыл выходной проём в режиме градиента атмосферного давления, опустил забрало гермошлема и вышел на покрытый плотным фирном гребень, чтобы, склоняясь под мощными порывами ледяного ветра, установить на узком скальном выступе прозрачную кристаллическую пирамидку с асимметричным четырёхугольным основанием. Моментально сработала решётчатая активация – пирамидка приросла к скале и полностью слилась с её тёмным зернистым фоном. Первый кристалл-излучатель был установлен.

А всего их было три, образующих резонансную конфигурацию: второй предполагалось разместить на гребне высоких гор в центре обширного материка, третий – на острове в океаническом полушарии планеты. По сигналам кристаллов-излучателей должны будут сориентироваться кеане, когда однажды окажутся в этой части Галактики…

По гигантской дуге между двумя материками Зорин мчался к следующей точке. За левым плечом огненный шар солнца стремительно уходил за горизонт, его лучи окрашивали навигационную панель в цвета жидкого золота. Далеко внизу подёрнутый лёгкой дымкой лежал океан – где-то там подводный хребет обозначал линию древней рифтовой зоны, и океанское дно было рассечено частыми разломами. Мелодия датчиков рассыпалась негромким звоном, отмечая это место. На миг закат вспыхнул зелёным лучом, отмечая границу неба и моря, и день погас.

Медленно катилось навстречу звёздное колесо, мерцая непривычными очертаниями созвездий. Правую часть неба пересекала туманная россыпь галактической плоскости, метеоры изредка прошивали чёрный небосклон. За спиной низко над горизонтом сияла яркая звезда – одна из ближних к этой системе, – и планетолёт мчался, подгоняемый её пронзительными белыми лучами, а навстречу неведомую весть несла стремительная птица, прорисованная в небе круто изогнутой дугой из семи звёзд.

Когда он посадил корабль на пологом склоне в одном из отрогов исполинской горной стены, которая охватывала полукольцом узкую долину, звёздная птица уже прошла над головой и теперь чертила крылом по краю закатного горизонта. Близился рассвет. Вверх по склону угадывалось начало подъёма к невидимой отсюда вершине – нагромождение массивных каменных глыб образовывало великанскую лестницу, её неровные исполинские ступени чернели в предрассветном небе. У противоположного края посадочная площадка оканчивалась обрывом, на дне которого шумел поток. Зорин сделал несколько шагов в направлении скальных останцев – их острые зубья поднимались немного в стороне. За ними открывался вид на соседний отрог, на котором отчётливо виднелись угловатые очертания массивных каменных построек. Наверное, обитель отшельников. Постройки лепились по склону в несколько ярусов, две или три из них отличались от остальных характерными шатровыми навершиями с короткими шпилями. Вся композиция оставляла ощущение суровости и аскетизма.

В это время первые солнечные лучи коснулись окрестных вершин, и те, прежде окутанные мглистым сумраком, вдруг зажглись прозрачным золотым светом. Скользя по ним изумлённым взглядом, Зорин снова пережил момент пограничья . Вновь накатило неуловимое ощущение уже виденного в какой-то другой жизни, причём внешне парадоксальным образом ощущение это возникло не из прошлого, а как будто бы из далёкого будущего. На несколько мгновений он увидел, как над постройками вдали встали призрачные сооружения, похожие на антенны радиообсерватории, а на склоне раскинулись просторные рощи могучих хвойных деревьев.

Видение исчезло. Зорин быстро вернулся к планетолёту и дал старт. Короткая посадка на заоблачном гребне, установка второго кристалла-излучателя, прощальный взгляд на пламенеющую панораму гор над морем облаков и – стремительный взлёт в направлении третьей, последней, точки маршрута.

Горы сменились большой песчаной котловиной, за ней простирались засушливые равнины, пересекаемые невысокими хребтами. Зорин набрал высоту, чтобы увеличить панораму обзора, и в это время внезапной серией коротких аккордов прозвучал сигнал тревоги: в атмосферу планеты входил огромный болид. Небесное тело двигалось со стороны встающего солнца, теряясь в его лучах, и уходило по наклонной траектории за горизонт слева. Зорин запросил расчёт траектории и похолодел от осознания надвигающейся беды: болид врежется в поверхность планеты на ночной стороне в прибрежной густонаселённой части материка.