Дмитрий Шидловский: Пророк

— Ах, да, — я схватился за голову, — я и забыл про Хо. Когда он придет, проводи его в Мавританскую гостиную, предложи чай или кофе. Извинись от моего имени. А полковника зови.

— Слушаюсь, — Анатолий распахнул дверь кабинета и пропустил в него невысокого полноватого человека лет сорока пяти, в гражданском костюме и мягких кожаных туфлях. Под мышкой он держал папку.

— Здравия желаю, ваша светлость, — поприветствовал он меня.

— Здравствуйте полковник, садитесь, — указал я ему на стул. — Вот, второй день собираю материалы на этого вашего пророка.

— Какой он мой? — полковник скривился, но тут же опомнился и изобразил на лице. — Нашли ли что-нибудь интересное?

— Данных много, — сказал я, складывая ноутбук. — Кстати, менее всего информативен их сайт. Опубликованные речи самого «пророка» весьма безлики. Нейтральные какие-то. Ничего нового, хотя, вроде как, и спорить не с чем. Весьма известные и достаточно банальные истины. А вот статьи о секте очень показательны. Кажется, на всех произвело большое впечатление, когда он предсказал землетрясение в Турции. Забавно и то, что нет ни одной нейтральной публикации: «Небесный предел» либо яростно ругают, либо расхваливают на все лады. Я уже успел выяснить, что это и исчадье ада, чуждое духу православия, и тоталитарная секта, и школа аутотренинга и релаксации, и великое учение, объясняющее все события в этом мире. По фотографиям и видеороликам тоже ничего особенного не могу сказать. Обычный китаец средних лет. Похоже, не страдает никакими серьезными заболеваниями. Двигается плавно. Полагаю, серьезно занимался тайчи. Вот, собственно, и все. А что у вас есть для меня?

— Материалов море, ваша светлость, но, если после ознакомления с ними вы сможете сформировать окончательное мнение... я сниму перед вами шляпу.

— Что же, — улыбнулся я, — давайте начнем с биографии основателя.

— Извольте, — Мамин ловким движением извлек из папки листок бумаги. — Ди Гоюн. Родился четырнадцатого августа тысяча девятьсот пятьдесят третьего года в Нанкине, в семье мелкого торговца. Окончил среднюю школу и Пекинский университет по специальности «теоретическая физика».

— Ого, однокашники, — вставил я. — Только я учился на юридическом.

— С семьдесят восьмого года работал в одном из научно-исследовательских институтов, — продолжил полковник, — откуда уволился в восемьдесят шестом. В этом же году открыл свою школу ушу. Этим боевым искусством он начал заниматься в шестьдесят пятом году под руководством мастера Ма Ханьцина...

— Что?! — я чуть не вскочил от изумления. — Ма Ханьцин из Пекина?

— Так точно, — полковник внимательно посмотрел на меня. — Не знал, что вы занимались у Ма.

— Я не люблю об этом широко распространяться, — я несколько смутился, что выдал свои чувства постороннему. — В конце концов, я достаточно известный человек, и мне бы не хотелось, чтобы имя учителя трепали в связи с теми или иными моими поступками.

— Возможно, по тем же причинам об этом предпочитает молчать и Гоюн. С Ма он расстался в семьдесят восьмом году. В восемьдесят девятом объявил о создании философской школы «Небесного предела». Учение быстро набрало популярность. Надо отметить, что Гоюн очень удачно использовал средства массовой информации: оружие, которое в Поднебесной империи не привыкли применять для популяризации философских течений. Число его последователей за год достигло полумиллиона. Это вызывало беспокойство императорских властей.

— Что именно обеспокоило власти? Он критиковал государство?

— Никогда, — покачал головой полковник. — В то время его учение ограничивалось только вопросами духовного самосовершенствования, практиковал дыхательные упражнения и медитацию.

— Продолжайте, — кивнул я.

— В конце девяностого года Ди Гоюн, под давлением китайских властей, переезжает в Калифорнию.

— Простите, я читал, что он поехал туда сам, — уточнил я.

— Он уехал туда под страхом смерти на родине, — твердо сказал Мамин. — Министр внутренних дел пригласил его на обед и велел подать к столу пельмени. В Китае такие намеки понимают быстро.

Я удивленно вскинул бровь. О том, что в Китае пельменями потчуют в знак прощания и пожелания счастливого пути, я знал, но мне было неясно другое.

— Он был уже настолько влиятелен, что его удостоил аудиенции сам министр? — спросил я. — Странно, я совсем не помню каких-либо упоминаний об этой секте, а я ведь жил в Поднебесной как раз в то время.