Александр Горохов - Та сторона

– Смотри, как ливануло! – ткнул я алюминиевой вилкой в сторону окошка.

– Ага! Ужас просто!

А следом по крыше лупанули, затрещали сухим горохом градины. Я доел и плюхнулся на кровать, застеленную каким-то тряпьём, оставшимся от давным-давно похороненных хозяев. Правда, недавно постиранным новым хозяином домишки, стоящего на самой окраине деревни. Кровать у окошка, и с неё удобно наблюдать за бушующей на улице непогодой.

– Иди сюда! Отсюда здо́рово видно! Пролезай к окошку, – подвинул я подушку для Зульки.

Зулейка неуклюже переползла через меня, пытаясь при этом прикрывать ноги подолом своего сарафанчика. Для того я и пустил её к окошку, чтобы на её ноги под подолом поглядеть. А может, и ещё что-нибудь мелькнувшее успею заметить. Да только она хитрая оказалась, прикрыла. И едва подружка устроилась на подушке, тут же ляпнул ладошку ей на грудь.

– Стёпка! – откинула она руку.

– А чё? Ты же в прошлый раз говорила, что тебе приятно! – снова сделал я то же самое, и она уже не вредничала. – Вон, смотри, как там жутко!

А чего? Ведь правда же приятно! Она же сама говорила, что ладошка у меня мягкая, тёплая. Её грудь я не тискаю до синяков, как другие пацаны, а просто держу. Ну, чуть поглаживаю, и от этого соски у Зулейки становятся твёрдые-твёрдые, как горошины.

– Ой, как сверкает-то!

– Сейчас шараааахнет! – в предвкушении раската грома хихикнул я и, воспользовавшись моментом, сунул руку через вырез подмышки уже под сарафан.

– Бессовестный! – муркнула Зулька, покрепче прижимаясь ко мне, потому что действительно на улице так загрохотало, что стёкла зазвенели.

А у меня аж дух перехватило, слюну сглатывать начал. Главное – чтобы смеяться не начала из-за того, что ей в бедро упирается что-то, похожее на сучок. Что это за «сучок», она прекрасно понимает, вон, как сама задышала!

– Стёп, давай одеялом укроемся. Я стесняюсь… И вообще, маленький ты ещё для этого!

– Я-то маленький? Да мне четырнадцать с половиной, почти уже пятнадцать! – обиделся я, натянув на обоих рваное одеяло, и рука как-то сама собой полезла Зульке под подол.

– А мне уже шестнадцать! И знаю я, чего тебе надо…

Я тоже знаю.

– Ой, Стёпа! Меня же мать прибьёт, если узнает, что я тебе такое позволяю, – чуть слышно зашептала она. – Какие у тебя руки ласковые! Что же ты со мной делаешь, Стёпочка!

– Зулечка, а можно…

– Я стесняюсь… Ну, Стёпа! Ну, не надо… Подожди, я сама сниму, а то ещё резинку порвёшь…

Дождь уже закончился, сквозь прохудившуюся крышу на облезлый пол домика Пришлого капала просочившаяся сквозь тесины кровли и потолочные доски вода. Темнело уже не только из-за туч, но и потому, что наступал вечер, а мы спали, тесно прижавшись друг другу. Совершенно голые, как настоящие муж и жена. Тем более, перед тем, как начать ЭТО, я пообещал Зулейке, что непременно на ней женюсь, когда подрастём.

Мы с Зулькой проснулись от скрипнувшей половицы, ещё не понимая, ни где находимся, ни сколько прошло времени после того, как оказались в доме Пришлого. И, открыв глаза, я увидел две какие-то фигуры без лиц. Точнее, с лицами, закрытыми какими-то тряпками, из-под которых видны были лишь глаза. На головах обоих платки с такими же разводами, как и на странной коробочке, найденной в ящике. А ещё успел заметить в руках у обоих автоматы. Не привычные, с которыми приезжали «баскаки», а какие-то неизвестные. И тут Зуля с испугу завизжала так, что я чуть не оглох.

*

17 июня 2020 года, 17 июня 1980 года, сержант Громов

– Ведьмак, как у вас там?

Проход ещё работал, в него с нашей стороны довольно сильно задувало ветром (знать, неплохая разница давления между его сторонами!), и радиосвязь сквозь него действовала.

– Гроза у нас. Просто жуткая гроза с ливнем и градом! Но уже заканчивается. Думаю, минут через пятнадцать можно будет двигаться.

Мы с майором наверняка назвали бы эфэсбэшника чокнутым, если бы в подтверждение своих слов он не демонстрировал на экране телевизора фотографии и видеофрагменты, сделанные на той стороне.

В общем, в чём суть. При разработке новых средств радиоэлектронной борьбы исследователи случайно обнаружили побочный эффект, возникающий при работе одной из экспериментальных систем. Ни много, ни мало, а установка открывала проход в параллельное измерение. Я именно так понял слова полковника. Теоретики возможность существования таковых давно предсказывали, но, как говорил классик, «теория без практики мертва, практика без теории слепа». И «оживил» теорию этот совершенно случайно обнаруженный эффект, открывший проход в один из таких возможных миров.