Александр Горохов - Та сторона

– А то ты не знаешь, что у неё мужа лесиной покалечило?! Нечего ей дать, чуть ли не всё хозяйства распродала, чтобы Салавата на ноги поставить.

– Нечего дать, говоришь? – сально усмехнулся Седиков. – Ну, это мы сейчас проверим…

– Ты чего удумал? – возмутилась старостиха.

– Отстань! – отмахнулся Валерка и зашагал по переулку в сторону улицы Советской, на которой жили Абызова. – Мои закончат жрать – пусть грузят машину.

Минут через пять из дома, куда он ввалился, выскочила, пытаясь запахнуть порванный халат, Лиля Абызова, невысокая брюнетка примерно одного возраста с Седиковым. За ней гнался полураздетый Валерка.

– Стой, сука! – ухватил он за волосы просящую помощи беглянку, и поволок её назад во двор.

В завязавшейся драке Пришлый оказался сильнее, и «баскаку», обливающемуся кровью из разбитых губ и носа, пришлось не сладко. Но скоро к Седикову подоспела подмога. Короткая очередь из автомата, и Валерка, несколько раз пнувший безжизненное тело своего противника, приказал сбросить мёртвое тело в пруд.

*

17 июня 2020 года, Андрей Веремеев

О том, кому меня передают, я догадался сразу. А кому по силам вытащить «с кичи» осуждённого за военные преступления? Ну, да. Не совладал с эмоциями, покромсал на кусочки пару пленных ублюдков, сделавших то же самое с моими ребятами. Медленно кромсал, с чувством, с толком, с расстановкой. И попался за этим занятием наблюдателям ОБСЕ… Судили меня за это уже на территории России. Здесь и сел.

То, что забирают «конторские», с одной стороны, радует, а с другой настораживает: если им понадобился человек с таким «хвостом», значит, они это делают явно не за «просто так». И неизвестно, что лучше: остаться на зоне или оказаться привлечённым к какой-нибудь «особенной» работе «конторы», в результате которой можно и без башки остаться.

Куда после карантина и прививок везли, трудно понять. Только при перегрузке из «столыпина» в автозак краем глаза успел увидеть здание вокзала, и узнал его: Магнитогорск, где однажды доводилось бывать в командировке. Меня и ещё троих повезли куда-то дальше. Долго везли, часа четыре. Один из попутчиков даже уже бухтеть начал:

– Начальник, что ты над нами издеваешься? Отлить бы!

– Потерпишь! Немного осталось.

Не соврал. Минут через пятнадцать, попетляв по сельской улице, машину подогнали вплотную к дверям одноэтажного коттеджа, срубленного из бруса. Холмы, заросшие лесом, с трёх сторон река.

Особенно хорошо стало ясно, что выдернули совсем не просто так, когда я увидел всех остальных «счастливчиков», трое из которых уже «осваивали территорию». Все, как один, с опытом боевых действий и очень тяжкими статьями. У меня звание майора, капитан Строков, старший лейтенант-десантник Нестеров, лейтенант Букреев, сержанты Щукин и Громов, младший сержант Мусин. Грабежи, убийство, торговля оружием… Возраст от двадцати пяти у Букреева до тридцати пяти у меня, Андрея Веремеева.

Точки над i через два дня, в течение которых нас снова терзали инфекционисты, поставил гражданин в штатском, представившийся нашим куратором, полковником ФСБ Евсеевым.

– Будем считать, что ядро вашей особой ДРГ в сборе. Командир – Веремеев, с прочими ролями определитесь самостоятельно. Ясно?

– Нет, – мотнул я головой. – Каким будет характер нашей деятельности?

– Я же сказал: диверсионно-разведывательная группа. Разведывательные и диверсионные спецоперации. Но в особых условиях.

– Отказаться можно? – подал голос Щукин.

– Можно! – кивнул полковник. – Но перед этим рекомендую учесть тот факт, что никого из вас не существует.

– Это как?

– По-разному. Согласно заключениям тюремных врачей, у кого-то произошёл сердечный приступ, кто-то в тюремной больничке загнулся от коронавируса, кто-то убит при попытке к бегству, кому-то урки всадили заточку в печень, с кем-то произошёл несчастный случай на производстве., на зоне, сам знаешь, разное случается…

– Шантажируете, начальник! – нахмурился сержант.

– Нет, пытаюсь обезопасить вас от необдуманных поступков, а порученное мне дело – от неоправданного затягивания сроков решения поставленных задач.

– А гарантии какие? Ну, что с нами не произойдёт «несчастного случая на производстве» и «попытки к бегству» после выполнения этого задания, – насторожился Строков.

– Задание не единичное. Ваша ДРГ будет действовать и исполнять приказы командования на протяжении длительного времени. Какого именно – не знает никто. По крайней мере, пару лет точно. После этого вам будет предложено либо продолжить службу, либо начать новую жизнь. И останетесь ли вы к тому времени живы, зависит только от вас самих. От того, насколько вы хорошо подготовлены.