Ирина Нестерова - Дети Свободы. Евангелие XXI века

Сняв с себя кофту и мягкие ботинки, Корниэль смочил ноги. Холод больше не тревожил его. Поэтому, недолго думая, он нырнул под воду.

Ангелы…

Однажды он уже слышал это слово, когда, грея костяшки у костра, внимал рассказам местных мальчиков. Сын пастора тогда казался посмешищем, так как твердил, что видел в чаще леса существо, светившееся ярким голубым светом.

«Но дело в том, что речь идет не о людях вовсе…»

Неужели сын пастора был прав?

Корниэль торопливо вернулся на берег.

– Расскажи мне все, – решительности у него было не отнять.

В воздухе воцарилась тишина. И лишь спустя несколько секунд тихим шепотом Уна ответила:

– Всему свое время, милый.

– А отец? Отец тоже здесь?

Оборачиваясь по сторонам, Корниэль изучал каждый сантиметр округи.

– Нет, милый. Истина едина, но найти ее можно за разными дверьми, – подойдя ближе, Уна положила руку ему на плечо. – Однако есть человек, знакомству с которым ты будешь непременно рад.

– О ком ты говоришь?

– М-м… Пусть это будет сюрпризом, – Уна всегда так говорила, когда наверняка была уверена в том, что это сработает.

Они оба улыбнулись. Улыбка сделала их похожими.

– Ты должен познать свою историю без ошибочных догадок и самобичевания. Иногда правда гораздо ближе, чем нам кажется.

Корниэль запустил камешек в воду. Тот запрыгал по ее поверхности, как водомер.

– Все началось здесь, здесь была твоя первая травма.

– Она связана с тобой? – спросил Корниэль, отведя взгляд в сторону.

Уна вдохнула поглубже. Она тщательно готовилась к этому разговору, но теперь все мысли, казалось, исчезли от волнения.

– Все в нашей жизни приходит в назначенное время. Ты не виноват в моей смерти, слышишь?

Раздался тихий шлепок, и у самой воды возникла стройная фигура в черном.

– Кто это?

Фигура осмотрелась, будто пытаясь сориентироваться, а затем, сменив курс, растворилась в густом черном пепле.

– Здесь небезопасно, – прошептала мать и оглянулась. – Ты был не простым человеком, милый. Тебя ждут великие дела. Нам следует поторопиться.

Корниэль топтался на месте, будто намереваясь спросить о чем-то еще, но Уна, поспешив к дому, поволокла его за собой.

Посреди главной комнаты стоял неприметный письменный стол – черное дерево было совсем не тронуто временем. Подойдя ближе, Корниэль увидел руническую доску с символами, которых раньше не встречал.

– Похоже на руны…

– Руны, камни, числа и даже места, – мать водила руками в воздухе, – все это – проводники энергии.

– А звезды?

– Звезды – указатели пути.

Уна достала из сундука сухую одежду и передала ее сыну.

– Спасибо, – улыбнулся он. – То есть это проводники между духовным и материальным миром?

– Верно, сын. Почти верно, – ее лицо приняло важный вид. Было заметно – Уна гордится своими знаниями. – Нет существенной разницы между началом материальным и началом духовным. Все мы в том или ином виде – энергия, разница лишь в условиях. Если бы человек, не постигший духовной свободы, имел все условия для использования такой силы, мы бы давно проиграли войну.

– Свободы?

– Не путай со вседозволенностью, – подчеркнула мать, приподняв один из камешков на доске. – В первую очередь, Свобода – это ответственность.

– Согласен…

Корниэль криво улыбнулся – в его голове мелькнул призрак прошлого.

– Контроль – грязное слово, – продолжила Уна. – У Свободы – собственная дисциплина. Это Осознанность.

Корниэль с неподдельным интересом следил за тем, как мать выкладывала руны по какой-то особой схеме. Подойдя к окну, он задернул занавески и выглянул в крохотную щель – на берегу не было ни души. Нахмурившись, он вернулся к матери.

– Исследование и понимание своих переживаний – неотъемлемый шаг на пути к Свободе. Наши эмоции – это не конечный результат. Не действие добивается наших слез, а слезы побуждают нас к действию. Как ни странно, но человек управляет своей жизнью, и скоро ты в этом убедишься.

– Я стану Хранителем? – в глазах Корниэля зарождалось сияние.

Увидев, как радужка начинает излучать свет, Уна насторожилась. Подойдя ближе, она схватила сына за щеки и заглянула ему в глаза.

– Как ты себя чувствуешь?

– Эй, ты чего? Все отлично! – отшатнулся Корниэль.

Поведение матери тревожило его. Еще несколько минут назад он был полностью уверен, что направляется в «рай», но спешка матери говорила о наличии вариантов.

Вернувшись к рунической доске, женщина подозвала к себе сына.