Сергей Бунтовский - Древний Рим

Наконец первые шеренги авангарда поравнялись с холмом, и Ромул приветственно поднял руку с жезлом. Словно откликаясь на жест человека, в небесах грянул гром. Косматые тучи стремительно затянули последние кусочки чистого неба, и тьма опустилась на землю, словно был час заката, а не полдень. За первой молнией ударила вторая, потом третья, а дальше грохотало не переставая. Природа будто взбесилась. Ветер выл и ревел как чудовище, косые струи воды блистали алмазами в свете оранжево-синих ветвистых молний, гром оглушал. Навес сорвало невидимой рукой, и он взмыл вверх. Ромул вскочил на ноги и что-то кричал, а ветер рвал и трепал его длинные седые волосы. Потом вместе с дождем ударил град. Здоровенные, словно голубиное яйцо, градины до крови хлестали людей и обезумевших от страха животных. В трех шагах от себя было невозможно ничего разглядеть.

Когда буря прошла и ошеломленные люди стали приходить в себя, на вершине холма сиротливо стояло пустое кресло из слоновой кости. Патриции, «быстрые», ликторы и подошедшие ополченцы толпой сгрудились вокруг, пытаясь понять, что случилось и куда пропал царь.

– Квириты! – раздался властный голос и все обернулись. Сенатор Квинт Манлий поднял руку, призывая всех к тишине и продолжил:

– Отец и основатель Рима, сын бога Ромул сейчас на наших глазах был вознесен на небо и стал новым небожителем! Слава новому богу! Слава нашему небесному покровителю! Слава Ромулу!

Несколько голосов подхватили этот кличь, и нестройное «Слава!» понеслось над толпой.

Потом Манлий еще что-то говорил про необходимость почтить Ромула жертвами, построить храм и много еще чего. Широко расставив ноги для опоры, он говорил, а в его левой руке, обмотанный вокруг кисти, висел ремешок, о котором хозяин забыл в волнении.

Я как сейчас помню, как он раскачивался из стороны в сторону. Туда-сюда, туда-сюда… Знаешь, такой тонкий, но очень прочный ремешок из сыромятной кожи с ручками на обоих концах. Коричнево-желтый и уже потертый. Таким ремешком удобно снимать вражеских часовых по ночам. Подкрадешься сзади, накинешь петлей на шею и, резко повернувшись, тянешь, так чтобы концы удавки легли тебе на плечо. Тогда действуют не только руки, но и мышцы спины участвуют. Петля изгибает жертву назад, она спиной падает тебе на согнутую спину и ее ноги отрываются от земли. Смерть наступает практически мгновенно, и часовой не успевает издать ни единого звука.

– Дедушка, ты хочешь сказать, что… – Аппий не смог выговорить конец фразы.

– Нет, внучек, что ты… – усмехнулся старик-патриций Секст Манлий 5 5 Старшие сыновья в римских семьях получали личные имена и родовое, а младшие могли быть названы просто третий, четвертый и так далее с добавлением родового имени. Имя Квинт Манлий означает«Пятый сын из рода Манлиев», Секст Манлий соответственно «Шестой из рода Манлиев». , и потрепал правнука по взъерошенным волосам. – Богом стал наш Ромул, самым настоящим богом! Хочешь – спроси у своего школьного учителя. Он подтвердит.

После смерти Ромула целый год в Риме не было правителя. Кандидатуру царского сына все сенаторы отвергли, так как он не был авторитетен в войсках. Однако и человека, который был бы достаточно силен, чтобы взять власть в свои руки, в городе не было. Разные влиятельные семьи интриговали, пытаясь выдвинуть своего родича в цари, но в конце концов сенаторы решили выбрать из своего числа десять человек, которые разделили бы между собой всю власть над городом и его владениями. При этом было решено, что каждый из десяти правит подобно царю пять дней подряд, а потом отдает власть следующему, а тот другому, пока очередь снова не дойдет до первого. Однако власть сенаторов, которые заботились о своих родственниках и клиентах больше, чем о государстве, стала раздражать простых горожан, жизнь которых ухудшилась. К тому же один правитель мог отменить распоряжение другого, что вносило путаницу и сумятицу. Так что единственный правитель был предпочтительнее по многим причинам для большинства жителей города. Собираясь в тавернах или на форуме, квириты говорили, что терпеть власть ста господ стало невмоготу, и надо выбрать одного царя, а если сенаторы будут возражать, то нужен ли людям такой сенат?

Почувствовав, что в Риме назревает бунт, отцы-сенаторы решили сыграть на упреждение и сами предложили народу выбрать царя, но оговорили, что выбранный народным собранием претендент должен быть утвержден сенатом, прежде чем оденет корону.