Борис Гиленсон - История античной литературы. Книга 2. Древний Рим

«Античная литература. Древний Рим» – это вторая часть курса: История античной литературы. Изучение лучших образцов римской словесности – важнейший аспект профессиональной подготовки будущего педагога-словесника.

О римской литературе накоплена обширная учебная и научная литература: это учебники И. М. Тронского, А. Ф. Лосева, А. А. Тахо-Годи, Н. Д. Чистяковой, Н. В. Вулих и др.; двухтомная академическая «История римской литературы»; многочисленные исследования таких ученых, как С. С. Аверинцев, М. Л. Гаспаров, Н. Ф. Дератани, И. М. Нахов, В. Н. Ярхо, В. Г. Борухович, М. Е. Грабарь-Пассек и др.

Вместе с тем, как и в первой части нашего пособия, посвященного древнегреческой литературе, мы стремились оттенить и выделить некоторые методически значимые аспекты, призванные помочь усвоению материала как старшеклассниками в гуманитарных колледжах, так и студентами-первокурсниками.

В развернувшихся сейчас дискуссиях по проблемам образования все настойчивей звучит мысль о том, что шкалам «не хватает греко-латинского уклона», что для «России такое образование всегда было центральным», что «современному человеку не достает связи с античностью». При этом напоминается: прежде был совершенно иной тип сознания, а быть образованным – значило быть универсально развитым человеком.

Прежде всего, мы полагали важным подчеркнуть «синтетический» характер курса истории римской литературы, акцентировать его связи со смежными дисциплинами, такими, как теория литературы, история, философия, культурология, педагогика, этика, риторика, история религий. Этим обусловлены и краткие экскурсы в область римского искусства, скульптуры, архитектуры. Крайне существенным было для нас укрепить историческую основу курса: ведь римская литература, пожалуй, в еще большей мере, чем греческая, связана с общественной жизнью, «идеологизирована» и «политизирована». Римские классики Цицерон, Сенека, Лукиан, Катон, не говоря уже о Юлии Цезаре, мастере исторического повествования, были непосредственными участниками общественно-политических событий. Последние нашли отчетливое отражение и в судьбах, и в сочинениях выдающихся художников слова: Вергилия, Горация, Овидия, Петрония, Ювенала, Марциала, Апулея, Федра и других.

Мы полагали также небесполезным сжато охарактеризовать такие яркие фигуры римской истории, как братья Гракхи, Юлий Цезарь, Антоний, Клеопатра, Август, Нерон и др., которые неизменно привлекали внимание писателей и живописцев, драматургов и мастеров кинематографа. Сами перипетии политической жизни Рима, особенно на переломе от Республики к Империи, не только увлекательны, исполнены динамизма, но и, безусловно, поучительны. Они являют классические примеры борьбы за власть, методы и формы политического соперничества. Не случайно история древнего Рима привлекала и продолжает вызывать неослабный интерес историков, обнаруживающих в ней красноречивые параллели с современностью.

В римской литературе по-своему отразились разные полосы жизни Рима. И хотя римляне представляются нам, наверно, более близкими и «понятными», чем эллины, мы полагали целесообразным включить во Введение разделы, освещающие разные аспекты римского образа жизни: особенности быта, семейные отношения, нравы, традиции, образование, нравственный климат общества, религию и общественную систему.

Курс римской литературы позволяет держать в поле зрения важнейшую литературоведческую проблему: традиции и новаторство в художественном процессе. Это объясняет наши экскурсы в историю греческой литературы, опыт которой римляне плодотворно использовали. Важно было проследить, как основные литературные жанры, впервые освоенные эллинами (эпос, трагедия, комедия, разные виды лирики, философский диалог, басня), продолжали бытование в римской литературе, видоизменяясь и насыщаясь новым содержанием. Одновременно мы намечали необходимые «выходы» в последующие литературные эпохи, где достижения античности, греков и римлян, находили благодарный и многообразный отзвук. Курс римской литературы призван, прежде всего, помочь лучшему усвоению и пониманию литературы средних веков и Возрождения, как, впрочем, и последующих эпох – XVII, XVIII, XIX, вплоть до XX века.

Наконец, мы стремились наметить сюжеты, связанные с восприятием, оценками и переводами римских авторов в России. Здесь немало материала, не только интересного, но еще и не изученного в необходимой степени. Один только Пушкин в своем отношении к Овидию, Вергилию, Горацию, Петронию стимулирует серьезные разработки, которые могли бы стать темами рефератов, курсовых работ и дипломных сочинений. Непросто назвать такого русского писателя (от Ломоносова, Тредиаковского, Державина до Брюсова, Мандельштама, Бродского), который бы так или иначе не отозвался на римскую тему.