Олег вошел. На стене напротив двери висела на стене безобразная старуха, точно такая, какой рисуют в сказках Бабу Ягу – вся из морщин, с провалившимся подбородком, с крючковатым в бородавках носищем. Олег оглядел её без интереса. Прошелся по комнате. Окон нет. Дверь да очаг. Не в трубу же они с рогатым влетели. Или в трубу?
И тут заметил, что старуха со стены следит за ним хитрым красным глазом. И обомлел.
Она вдруг вскинулась, будто сорваться со стены норовила:
– Бе-бе-бе!
Олег от испуга оступился и упал в тряпьё. И пол под ним расступился знакомо – кажется, он снова угодил в тот же узкий лаз. Полетел, зажмурившись, а вслед ему, как в колодце, дробилось эхом старушечье карканье:
– Испугался, бе-бе-бе, испу… гался… гался…бе…бе… бе…
Глава 4. В которой герой сомневается
Очнулся в своей постели под писк будильника, похожего на повторяющееся далёкое «бе-бе-бе».
Покряхтывая сел, упираясь руками в спинку кровати. Он всё ещё был одет, как вечером в парке. С волос осыпалась рыбья чешуя. На полу валялась сабля. Постель и одежда оказались в щедрой размазне сажных пятен и рыжей глины.
– Олежка-а, – позвала из коридора привычно мама.
– А? – Он быстро прикрылся одеялом и зажмурился.
– Я побежала! Завтрак на столе, пока!
– Пока, – отозвался едва.
Полежал, прислушиваясь к треску замка и удаляющимся шагам. Осторожно откинул одеяло. Не показалось. Одет. Хорошо, что без ботинок. А – нет, ботинки тоже тут.
Почесал лоб. Вспомнил, как был вчера на пустыре с Вовкой. Потом крик и девушка – бум, с неба. Потом собака, которая совсем не собака. Потом… проход через канализацию, что ли… куда ещё можно было провалиться на пустыре… Вечно люки не закрывают. Потом – бабка на стене, её «бе-бе-бе» и… всё, пустота. Ничегошеньки в памяти.
Будильник снова запищал. Олег машинально нащупал кнопку выключения, поднялся и побрёл в ванную.
Поглядел с опаской в зеркало. Оттуда на него смотрел горящими влажными глазами испуганный молодой человек с взлохмаченной шевелюрой, украшенной рыбьими очистками.
Вспомнил, как его облили супом в каком-то проулке.
Олег пустил воду в ванну, скинул перепачканную одежду на пол и забрался под горячий душ. Под ним сразу образовалось мутная жижа стекающей грязи.
Намыливаясь, Олег сто раз, наверное, прокрутил в памяти всё, что случилось с ним вчера. И с каждым разом произошедшее помнилось всё хуже, будто его смывало горячими струями душа.
Одевшись в чистое, Олег решил вдруг, что все его воспоминания могут быть просто реакцией на холод. Хотел замерзнуть – факт! А кто не знает, что замерзающим начинают сниться всякие фантастические вещи? Значит – замерз до умопомрачения. И потом как-то домой всё же добрался. В умопомрачении. Потому и не помнит ничегошеньки.
Эта мысль его немного успокоила. Не то чтобы совсем. Но другого логичного объяснения он не нашел.
Когда через пять минут Олег вошел в школу, в коридоре ему встретился завуч, Василь Петрович:
– Печегин, – сказал он строго (он всегда говорил строго, даже когда поздравлял на линейке первоклашек с Днём Знаний), – что с тобой? Ты в порядке?
– А что со мной? – пролепетал Олег, ощупывая непослушными пальцами узел галстука.
– Ты в зеркало с утра глядел? Да на тебе лица нет!
Олег посмотрел в своё отражение на стеклянной двери. Лицо было. Бледное пятно с мечущимися, лихорадочно сверкающими глазами.
– Ты не заболел? У тебя не грипп? – ещё строже спросил Василь Петрович (он больше всего боялся эпидемии, так как из-за неё каждый год ниже общерайонных показателей падали посещаемость и успеваемость).
– Нет, – пробормотал Олег, пробираясь вдоль стеночки к своему классу, – не грипп.
А сам подумал: «Точно! Когда грипп, то температура – будь здоров! Вот они оттуда, галлюцинации, и лезут! Замёрзнуть всё хотел, ха-ха. Вот и получил».
– Печегин! – поднял палец завуч. – С вирусом не шути! Немедленно в медпункт!
Под его пристальным взглядом Олег прошел мимо класса к двери с красным крестом.
– Та-ак, – прищурилась на него доктор Людмила Игоревна, едва он переступил порог медпункта, – симулянт?
Олег пожал плечами:
– Меня Василь Петрович прислал.
– Диагноз? – сухо уточнила доктор.
– Говорит, что на мне лица нет.
– Ну-ка, подойди.
Олег подошел. Людмила Игоревна ощупала ему щёки, подбородок, шею. Заглянула в один глаз, потом другой. Оттянула уши и тоже заглянула в них по очереди.
– Типичное отсутствие лица, – проговорила спокойно, – сейчас дадим укольчик, и лицо вернётся, куда денется!
Читать дальше