Рэм Холодов - Альтер Эго

– Братья мои, вчера мы закончили успешный поход и взяли приступом замок Жана де Рожеля, а труп последнего сегодня жрут собаки. Все сегодня должны были разъехаться по своим вотчинам и занятся своими делами. У тебя Робер де Клари, волнения в твоих землях, крестьяне недовольны и бунтуют и тебе надо усмирить их, – при этих словах де Бриен обратился к де Клари. Я знаю это – продолжил де Бриен. У тебя Диас де Бивар жена вот – вот должна родить и ты быстрее хочешь увидеть наследника, но все это можно отложить, ибо появилась одна важная работа для нас и наших людей.

В зале воцарилась тишина.

– Тарс – родовой замок Жана де Рожеля. Поистине лакомый кусок.

Де Рожель свозил туда отовсюду богатства. Это поистине золотая бочка. Кроме того, это гнездо врага трона и нам надо его разворошить. Антуан де Морвер, сколько у тебя осталось людей.

Антуан де Морвер, к которому были обращены эти последние слова, поднял свою красивую голову

– Я недосчитался многих моих людей после вчерашней битвы, но я готов выставить всех оставшихся у меня людей. Двести мечников и сотню лучников. Это всё, что у меня осталось.

– У тебя ещё было полторы сотни булавоносцев – сказал де Бивар.

– Эти люди были плохо подготовлены, вчерашние крестьяне, половина из них погибла, оставшиеся разбежались.

– Ладно, после этой компании я помогу тебе перевешать это отродье, а теперь, что скажешь ты Диас де Бивар? – сказал де Бриен.

Тот, к кому были обращены эти слова поднялся.

– Готов ли, кто-либо из здесь присутствующих упрекнуть меня в том, что я или мои люди плохо дрались вчера.

Выждав, он продолжил. Из сотни лучников, бывших у меня ещё вчера, я потерял добрую половину. Из двухсот меченосцев у меня осталось около сотни. Я отдаю всех людей под Ваше начало, но сам не могу умереть, не увидев своего сына.

– Хорошо Диас де Бивар, ну а ты Робер де Клари?

– У меня было полторы сотни пикейщиков из которых я потерял около двадцати и пятьдесят арбалетчиков, которые остались все живы. Всех их я передаю под ваше начало, за исключением нескольких десятков, так как сам я хочу сопровождать смертельно раненого Карла де Грейи в его замок.

– Да, я полностью одобряю тебя де Клари. Славный де Грейи был сильно ранен вчера. Позаботься о том, чтобы этот воин ни в чем не нуждался. Что касается меня – продолжил де Бриен, то я выставляю всех, кто способен стоять на ногах. Это две сотни арбалетчиков, полторы сотни пикейщиков и пятьдесят меченосцев. Таким образом, у нас без людей Шарля де Беатца, при этих словах де Бриен взглянул на меня, у нас с Божьей помощью наберется четыре с половиной сотни пикейщиков, полторы сотни лучников, полторы сотни меченосцев и две с половиной сотни арбалетчиков.

– Я выслушал всё это со спокойным лицом, как будто всё это мне было крайне знакомо. Руки мои были скрещены на груди, дыхание было ровное и только разум мой был далек от рассуждений этих людей. Я как будто находился в какой-то оболочке, в другом теле. Как бы в подтверждении тому я тяжело опустил руку на плечо де Бриена и сказал:

– Я беру всех моих людей, оставляя лишь небольшой гарнизон, а теперь на правах хозяина здешних земель и родового замка, прошу разделить со мной трапезу.

* * *

Тот день обещал быть погожим. На обширном дворе замка толпился многочисленный люд. В расшитых шелком и золотом кафтанах, под которыми позвякивали кольчуги, в мягких сапожках из дорогой кожи рыцари держались обособленными группами, надменно поглядывая вокруг. Одни восседали на конях, положив руку на эфес вложенного в ножны длинного меча со стальным обоюдоострым клинком; другие стояли, опершись на деревянное копье с железным наконечником в виде ромба. Это были богатые рыцари типа Гастона де Бриена или Робера де Клари. Были рыцари и попроще. Далеко не у всех имелись конь и кольчуга, зато у многих поверх кафтана поблескивал легкий металлический панцирь; у иных туловище закрывали кожаные латы, а ноги – такие же наколенники, или поножи. Эти рыцари тоже были при мечах; кое –кто был абсолютно в полном снаряжении, в шлеме, с выгнутым круглым или треугольным щитом, покрытым металлическими пластинками на как потом я убедился деревянном, обтянутом кожей основе. Основу составляли простые войны. Их лица бороздили морщины, на худых телах болтались рубахи из грубой шерсти или холста и широкие кожаные или холщовые штаны. У одних из них за спиной висел лук или арбалет, другие были вооружены копьём или булавой. Переминаясь с ноги на ногу, войны толпились поодаль от рыцарей.