Пётр Безруких - Трилогия. Контракт на два дня. Книга третья. Ударные пятилетки

По причине молниеносного наступления Красной армии и из-за того, что союзники не успели открыть второй фронт в Европе, которую освобождали только советские войска, многие военные преступники не смогли скрыться в Северной и Южной Америке, их арестовали сотрудники НКВД СССР. В руках у Емельянова оказалась не только вся фашистская верхушка Европы, но и рыба чуть помельче – особо изощрённые садисты и насильники. Сразу же после разгрома Германии установили жёсткий электронный контроль на границах Европы и за полтора года наловили ещё много мелочи. ГУЛАГ, очищенный Бекетовым в 41-м и 42-м годах, вновь оказался переполнен, но уже подозреваемыми в военных преступлениях.

Получив столько богатой пищи, советская репрессивная машина, вздохнув с облегчением, заработала на полную мощь. Заскучавшие было от безделья исполнители – судьи, прокуроры и палачи – со свежими силами и удвоенной энергией приступили к своим обязанностям. Требование новой власти было только одно: полное соблюдение законности и юридических процедур. При таком наличии доказательной базы и свидетелей это не представляло проблемы для системы, просто она работала чуть дольше, чем в 37-м. Первые судебные процессы начались в декабре 44-го. Их старались проводить на местах совершения преступлений, поэтому подозреваемых свозили из мест содержания через всю страну.

Конвойная служба НКВД тут же оказалась загружена работой по горло. В неё поступило строгое распоряжение из Москвы – не допустить самоубийств при транспортировке подозреваемых. По этой причине подозреваемых везли в наручниках под неусыпным присмотром конвоиров. Сообразив, что дело закончится печально, многие пытались покончить с собой. Задержанных везли из Сибири на Украину и в Белоруссию, в Польшу и Чехословакию, в Германию, Италию и Францию. Везде начались открытые судебные процессы, европейские газеты запестрели фотографиями и репортажами из зала суда.

Логика действий Бекетова, видимо, состояла в том, чтобы устроить в Европе такое публичное избиение виновных, после которого она бы ужаснулась и на столетия зареклась от зверств. Он решил действовать по принципу «клин клином вышибают». Позиция казалась спорной, ведь так ещё никто не пробовал лечить эту болезнь. Но единственное известное и действенное лекарство – атомную бомбу – он изъял из употребления, и поэтому пришлось изобретать что-то другое. В конце XVIII – начале XIX века Европа, увидев море крови, пущенной французскими революционерами, испугалась разгула насилия и, присев за стол переговоров, создала систему европейской безопасности, продержавшуюся почти сто лет, хотя регулярно и появлялись желающие её разрушить. Но потом всё как-то подзабылось, и человечество взялось за старое – видимо, ему требовалось очередное кровопускание.

***

Батальон спецназа и приданный ему полк НКВД под командованием майора госбезопасности Юрия Дмитриевича Мельникова взял под охрану минский ипподром и прилегающие к нему улицы с восьми часов утра в субботу 3 февраля 1945 года. Ровно в полдень здесь должны были начать приведение в исполнение приговора, вынесенного двадцати немецким генералам за преступления против мирного населения на оккупированной территории Белоруссии в 1941—1942 годах. Казнь планировалось провести публично. В центре ипподрома соорудили помост и виселицу, вокруг которых хлопотали палачи из Управления исполнения наказаний НКВД, осуществляя последние приготовления.

Несмотря на то, что Юра прошёл всю войну, многое повидал, получил тяжёлое ранение и дослужился до высокого звания, его всё равно брала оторопь, а по спине бегали мурашки. Вчера вечером он поискал в компьютере и обнаружил, что подобную казнь провели и в их мире тут, на этом самом ипподроме, только в 1946 году. Тогда 30 января публично повесили четырнадцать немецких генералов. Так что ничего нового в этом не было, за исключением одного обстоятельства, а именно квалификации казни. Нацистских преступников будут вешать на рояльных струнах. Это изобретение тоже оказалось немецким, а точнее, в их мире его изобрёл лично Гитлер, приказав таким образом казнить всех, кто на него покушался в 1944 году. Это означало, что приговорённые будут долго мучиться в петле, прежде чем умрут.

Погода стояла довольно прохладная, термометр показывал минус десять градусов. Небо затянуло тучами, падал пушистый снежок, а ветра почти не чувствовалось. Горожане начали собираться после одиннадцати, шли семьями с детьми и пожилыми людьми. Радости на лицах людей не было, но и печали тоже, всё выглядело как-то буднично, и это сильно поразило Юру. Ведь идти на ипподром никто не заставлял, просто всем сообщили, что там будет происходить, и люди шли сами. Что удивительно, людей пришло много, ипподром быстро заполнялся народом.