Сергей Кишларь - Семь попаданцев

– Говорят, здесь в охране только бабский батальон и юнкера, – презрительно фыркнул Примус.

– Хотя бы это, – пожал плечами Захар. – Все остальные напрочь распропагандированы большевиками.

Ряба только присел на кровать, как вдруг вскочил, глядя на Захара:

– Если они знают, что мы из будущего, почему не спросят нас об этом будущем напрямую. Всё крутят вокруг да около.

– В правдивость наших рассказов я бы на их месте поостерёгся безоговорочно верить.

– Это ещё почему? – не понял Ряба.

– Базарным сплетням тоже не очень-то верят, но тот, кто понимает их природу, тот умеет вычленить из них крупицу правды. Все что мы знаем об этом мире – это наше субъективное представление о нём. По сути, те же самые сплетни, только в более цивилизованном виде. Мы видим мир по-разному, исходя из своего мировоззрения, мы ошибаемся и даже откровенно врём. Кто-то любит приврать без особых причин, кто-то может соврать назло, кто-то исходя из каких-то личных интересов. Добавь к этому малограмотность некоторых уникумов – встречал я одного, который был уверен в том, что в Великую Отечественную Советский Союз воевал не с немцами, а с Соединёнными Штатами. Вот и получается, что нас предварительно изучают, прежде чем перейти к вопросам о будущем. Создают психологические портреты, анализируют – кому можно верить, кому нет. Наверняка какие-то коэффициенты правдивости каждому выставляют.

– Чёрт возьми! – Ряба возбуждённым жестом сорвал с головы фуражку, кинул её на кровать. – Надо предупредить их! Ночью будет штурм Зимнего. Они должны что-то предпринять.

– Предупреждать нужно было гораздо раньше, а сейчас весь город уже в руках большевиков, только Зимний и остался.

– Ладно, Зимний уже не спасём, – не сдавался Ряба, впившись возбуждёнными глазами в Захара, – но всё остальное!

– Как? То, что их власти приходит конец они и сами понимают. Им нужны детали – что конкретно можно предпринять? Где? Как? Ты знаешь? Может ты историю хорошо учил и готов детально им советовать, что и когда нужно предпринять? Что будет завтра, что послезавтра? И на что им обратить особое внимание.

– Ну так… – Ряба чесал затылок. – Гражданская война будет.

– А что сделать чтобы её предотвратить? Не на уровне всей страны, а в конкретном городе, на конкретной улице. Представь себе, что я член Временного правительства. Посоветуй, что мне сделать.

– Это они министры, а не я! Пусть ломают головы.

– Ты думаешь они не знают, что находятся на грани гражданской войны? Да они каждый день говорят о такой возможности и друг друга обвиняют в развязывании войны. Всё происходит как в том старом анекдоте: никто не хотел войны, и все так яростно боролись за её предотвращение, что камня на камне не осталось.

Рябу озарило:

– Надо Ленина арестовать. Я вспомнил, он накануне переворота тайком должен добраться до Смольного, чтобы возглавить восстание. Может как раз сейчас он идёт туда.

– Да? И по какой улице он идёт? – Захар усмехнулся, глядя на озадаченного Рябу, передразнил: – Ах, был бы у нас интернет.

Пока шёл этот разговор, парнишка «с рабочей окраины», которого Никита вслед за Рябой мысленно назвал Пионером, ибо так было проще, чем запоминать кучу новых имён и фамилий, осуждающе смотрел то на Захара, то на Рябу – думал те шутят, а время для шуток было неподходящее. Но по мере того, как он понимал, что разговор ведётся на полном серьёзе, в его взгляде появлялась такая ошарашенность, что можно было засомневаться в его вменяемости. Наконец он не выдержал:

– С ума сошли? Содействовать проститутке Керенскому и его приспешникам? А потом всей белой мрази, которая за ними всплывёт? Да вы вообще из какого времени? – Взглядом, в котором сквозило одновременно и позднее прозрение и осуждение, он перебегал с Захара на Рябу и обратно. – Власовцы?

– Мы из светлого будущего, – съязвил Ряба. – А ты думал, там победа коммунизма? Все работают сколько захотят и берут бесплатно всё, что пожелают? Красный флаг с серпом и молотом реет в Вашингтоне над Белым домом? А должность ихнего президента называется Генеральный секретарь коммунистической партии США? И США расшифровывается как Социалистические Штаты Америки.

Пионер покраснел от возмущения.

– Это слишком примитивное понимание коммунизма.

– Твой коммунизм приказал долго жить ещё в конце двадцатого века. Думай сегодняшним днём. На повестке дня гражданская война, которая не нужна ни белым, ни красным, – вздохнул Захар, снимая шинель и бросая её на свободную кровать. – Это же надо было столько народу почём зря положить!