Андрей Шопперт - Колхозное строительство 5 [СИ]

Вика Цыганова в последнее время стала замечать, что может, пусть чуть-чуть, совсем вот маленько, но предвидеть будущее. В этот день они, как обычно, собирались на пробежку. Втроём — папа Петя, Таня и она. Перелёт из Мексики вымотал, и вчера на пробежку не пошли — ну а сегодня Пётр Миронович всех растолкал.

— Хватит валяться. Ну и что, что сегодня воскресенье! Ленивый всегда причину найдёт.

Умылись, зубы почистили. У Маши-Вики один шатался. Молочный, не жалко — но как она петь будет? Зуб-то передний. Оделись в новые костюмы, что фирма «Адидас» предоставила им для рекламы, и вышли на улицу. Серое московское небо с нависшими прямо над городом свинцово-чёрными тучами — совсем не как в Мехико. Там тоже дождь несколько раз проливался, но вот он кончится — и опять голубизна над головой. А в Москве осенью всегда пасмурно, и сыро, и серо.

— Эх, пора бы и снежку выпасть, а то морозы ночью уже приличные стоят. Как бы озимые не вымерзли, да посадки всякие, — покрутил головой папа Петя.

А Вика словно почувствовала, что сегодня точно будет снег. И ещё что-то произойдёт. Очень и очень плохое. Она даже зажмурилась — вдруг увидит? И точно — снег валит. А что второе — не понять.

— Ну, ну, не стоим, замёрзнем! — и Тишков побежал по тротуару вокруг их высотки.

— Пётр Миронович! — Тут же раздался крик от здания. Там остановилась чёрная «Волга».

— Подождите, девочки, — и папа Петя пошёл к вылезшему из машины человеку.

Они пару минут разговаривали, Потом Пётр Миронович вернулся к девочкам.

— Бегите одни. У меня срочный разговор, товарищ из ЦК приехал. Два круга, не хлыздить, — и подмигнув, пошёл к зданию.

У Вики защемило сердце, и появился железный вкус во рту.

— Маш, побежали! Я замёрзла, — дёрнула её Таня.

— Конечно. Не отставай, — Маша-Вика тряхнула головой, отгоняя наваждение, и понеслась по тротуару.

Когда они заканчивали второй круг, сердце опять сжалось. Да что же это такое?! У подъезда стояло несколько человек. Они загораживали что-то лежащее на асфальте. Пока девочки прошли вдоль дома до подъезда, несколько человек превратились в небольшую толпу. Вика протиснулась сквозь молча стоящих людей — только какая-то женщина беспрестанно шмыгала носом. Словно хотела вздохнуть и не могла.

На асфальте в увеличивающейся луже очень тёмной, почти чёрной крови лежал лицом вниз, в новом голубом «адидасовском» костюме, Пётр Миронович Тишков.

И в это время пошёл снег. Не мелкий, и не отдельными снежинками, а прямо стеной — в нескольких шагах уже ничего не видно. И снег стал засыпать тело, засыпать чёрную лужу.

— Скорую! — крикнул кто-то. — Объявите скорую.

Событие шестидесятое

Донцова допечатала последнюю страницу нового детектива, поставила точку, и потом полчаса сидела в шоке: убийцей оказался совсем не тот, про кого она думала…

— Маша, вставай! Объявляют. Скоро посадка, — Пётр потряс за плечо заснувшую в аэропорту Торонто Вику Цыганову.

Большая, блин, планета — вон даже самолётом чуть не сутки добираться от Мехико до Москвы. Ещё ведь и в Амстердаме дозаправка, там пару часов придётся сидеть. В Торонто в город выйти погулять нельзя — аэропорт Пирсон расположен в двадцати с лишним километрах к северо-западу от центра, в городке Миссиссага. В самолёте объявили, что с индейского это переводится как «те, кто живут у устья Великой реки»

— Уф, — Маша схватила Петра за руку и ощупала её, — Мне сейчас такая жуть приснилась! Что ты с окна упал, или с крыши — и разбился. Лежишь, и снег тебя засыпает. Жуткий сон. Не к добру.

— Да ну, — Пётр потрепал Машу-Вику по плечу, — Говорят, покойник — это к удаче. Или к деньгам? Не помню, но что-то положительное.

— Может, скажешь, что пилот тебе за новость рассказал? — не отошла ещё ото сна Вика, хмурилась.

— Брежнев в больнице.

— С крыши упал? — и глаза по пять копеек.

— С чего? Выбрось ты свои крыши из головы, а то крышу снесёт. С сердцем проблема. Инфаркт, говорят.

— Плохо.

— Всё, всё. Пошли, вон уже посадку объявили.

Амстердам плакал. Дождь мелкий и противный. Пока от самолёта добрались до аэровокзала, все вымокли. Аэропорт Схипхол был полон людей. Душно, сыро, воняет мокрыми носками. Когда уже кондиционеры нормальные поставят? Торонто с вечерней прохладой порадовал после жаркого полдня Мехико, а тут — дождь противный. Чем-то ещё Москва встретит. Там, может, вообще, снег лежит.

Русских в Нидерландах, как обычно, не кормили. Экономят. Кто на ком? Посидели, приговорили купленные мороженки и «пепси». Гагарина с Будённым попытались разговорить, но те дрыхли. Правильно — добыли у стюардессы магнитные шахматы, и резались весь полёт. Вот теперь отдыхают.