Влад Тарханов - Самый длинный день в году (СИ)

3. Итальянский военный атташе сообщил — немцы готовят четыре парашютных дивизии и до 30 пехдивизий (для переброски на быстроходных судах) как авангард для вторжения в Англию. Уже в половине марта надо ожидать больших неожиданностей со стороны немцев ».

Меня выручает послезнание, но, если судить по этому донесению, Николаю Григорьевичу Лехтереву, военному атташе в Венгрии, который и скрывался под псевдонимом Марс, подсунули аккуратно сделанную липу. Каждый из трех пунктов его донесения был хорошо продуманной дезинформацией, неужели такой опытный разведчик и не почувствовал как его играют? Да, недорабатываем… Подчеркиваю смутившую меня информацию. Особенно про супермощные немецкие танки. Что у нас еще? Сообщение Ещенко из Бухареста. Что нам сообщает товарищ Еремин? А Григорий Михайлович сообщал, что масштабная войсковая операция против Острова в ближайшее время не состоится, о том, что итальянцев в Греции бьют, а вопросы вторжения в Грецию немецких войск окончательно согласованы, так, ага… правящие круги Болгарии и Югославии препятствовать действиям немецкой армии не будут. Еще о формирования Африканского корпуса. Надо бы сообщить Черчиллю, чтобы не слишком обольщался назначением Роммеля в Африку, наглы недооценивают этого немецкого генерала, и зря. А вот третье сообщение меня порадовало, но не сейчас — уделю внимание после подготовки материалов к встрече с Вождем.

Примерно через час позвонил Поскребышев и сообщил, что встреча в Кремле переносится на 22–30. Ну что же, приобщил первые два донесения в материалы аналитического отдела и попросил вытяжку из них добавить в общий отчет по состоянию дел в Европе. А у меня появилось время разобраться с третьим донесением.

Не судьба. Раздался звонок. Это Марго.

— Леша, извини! Я была у врача. Он настаивает на госпитализации. Я звонила домой. Шурочка привезет все необходимое.

— Хорошо. Я приеду. Как только освобожусь.

— Я чувствую, что сегодня у тебя не получится. Завтра. Завтра обязательно навести меня, хорошо?

— Да, обязательно.

Я разнервничался. Беременность Маргариты протекала сложно. Токсикоз первой половины беременности, периодически возникали угрозы выкидыша, она вынуждена была взять отпуск по состоянию здоровья. Увольнять ее никто не собирался, но и полноценным работником она сейчас быть не могла. К сожалению, это плохо влияло на мою «производительность» труда, тем более, что запасы информации, как неотложной, так и стратегически важной, оставались еще не востребованными более чем на половину. Понимая, что объять необъятное невозможно, решил перебить волнение самым простым способом. Нет, не выпить, а перекусить. Тем более, что выскочил из дому рано утром, не хотел будить жену грохотом на кухне и писком примуса, вот и примчался на работу без маковой росинки во рту. В столовой еда была простой, сытной, борщ, картофель с котлетой и стакан чаю. Более чем утолил голод и успокоил нервы. Вернувшись в кабинет, принялся за третье сообщение. Операция «Водопад» подходила к концу. И пока что ничего не предвещало неприятностей. Надо все-таки перестраховаться. Все-таки самый важный этап — это завершение операции. Мы начали разрабатывать и готовить ее еще весной сорокового года. Реконструкция этого типа коснулась трех подводных лодок класса Л. Дело в том, что эти лодки имели одну особенность: будучи минными постановщиками в корме имелись два аппарата для минирования. Собственно говоря, две трубы почти метрового диаметра. Крышка закрывалась герметично, в трубу из корпуса подлодки загружались мины особой конструкции, потом в крышка открывалась, в аппарат заходила морская вода, а в нужном месте поршень выталкивал эти мины по одной. Дело в том, что к этому аппарату подходили только мины одной, и не самой удачной конструкции, в виде цилиндров на якоре. Как было установлено в моем мире, через сутки после постановки две трети мин куда-то исчезали: у кого корпус не выдерживал и тонул, у кого крепеж — и мину сносило черти куда. Мины нельзя было ставить рядом — при взрыве одной ее ближайшие соседки тонули — тот же корпус трещал и наполнялся водой. Но других мин не было. Вот всю войну эти подлодки и ставили не самые лучшие боевые изделия. При не очень большой переделке эти трубы прекрасно подходили для работы боевых пловцов, в том числе для подводников, которые работают на больших глубинах. Уже в конце июня реконструкция (с усилением герметизации корпуса, исправлением работы дизеля и установкой шнорхля) завершилась, а 10 июля состоялся первый поход подлодки с новым командиром. Подлодка вышла на нужную точку финского залива, где, как и предполагалось, на сорокаметровой глубине обнаружили затонувшую шхуну. Л-3 сразу передала шифрованное сообщение и началась операция. Место обнаружения затонувшей в 1771 году шхуны «Фрау Мария» находилось недалеко от Прибрежных островов — места малонаселенного, но слишком близко и от самой Финляндии, и от трасс движения пароходов. Тем не менее, капитан Грищенко принял решение начинать спасать сокровища шхуны. Фрау Мария перевозила картины и другие произведения искусства, предназначавшиеся для Эрмитажа. Почему спасали эти сокровища? В ТОМ моем времени финны не захотят расставаться с этими сокровищами, стоимость которых оценивают от 2 до 4,5 млрд долларов. Первые выходы водолазов в легких аквалангах типа Кусто с использованием управляемых торпед как средства передвижения, без боевой части, уже показали, что предположения разведки были правильными. Картины находились в свинцовых запаянных трубах, залитых воском. Кроме того, были обнаружены и ящики, обитые железом, в которых оказались ювелирные изделия. Обнажены были и монеты тех времен в большом количестве. Чтобы не рисковать, на второй день операции в район работы вышли два эсминца Балтфлота, с ними — спасательное судно, тащившее плавучий кран. Район был объявлен районом проведения спасательной операции. Невдалеке, в нейтральных водах, крутился «Марат» с еще парочкой эсминцев и несколькими судами сопровождения. Финнам серьезно намекали сюда не лезть. В том числе по дипломатическим каналам. Мол, секретная подлодка сбилась с курса и ее вытаскивают. И нос туда сунуть не следует — прищемят. Нет, пытались… Но облет самолетом-амфибией натолкнулся на плотное «непонимание» зенитчиков, после чего убрался подальше от кусачих эсминцев. Ну а пока из Гельсинфорса прибыли пловцы нужной категории, Л-3 уже ушла обратно в Питер, а из воды вытащили подлодку М-6, «Малютку», после чего ее самым торжественным образом на буксире потащили в Кронштадт. Добыча была знатной. По нашим планам, было переоборудовано четыре подлодки класса Л в каждом из флотов из минных заградителей в лодки-носителей подводных диверсантов. На Тихоокеанском флоте Л-13 («Куйбышивец»), на Черноморском — Л-6 («Карбонарий»), которую ориентировали на сокровища «Принца», на Северном — Л-20[1]. А Л-3 не простаивала, сделав еще один поход, но уже в район Турку, где нашел свое пристанище галеот «Святой Михаил».