Михаил Ланцов - Иван Московский. Первые шаги [СИ]

Конечно, эпоха первого царя была известна ему относительно неплохо. Без каких-то имен или деталей, но все ключевые явления и тенденции он знал. Да вот беда — в середине XV века регион оказался совсем иным по очень многим показателям. В том числе и в военном плане. Ни тебе стрельцов-оборванцев, ни помещичьей голытьбы в товарных количествах.

Кавалерия, которой располагал Великий князь, оказалась пусть и не очень многочисленной, но сплошь «кованной». Пусть кольчужка, но была у каждого ратника. Более того — хватало тех, кто имел «чешую». Да и лошади в полевых отрядах применялись отнюдь не степные доходяги, а куда как получше. В среднем выходило, что на каждого воина при Иване III шло в три-четыре раза больше средств, чем при Иване IV Грозном, что существенно поднимало боевые качества.

Но только не сегодня…

Потому как к славному городку Мурому татар подошло что-то слишком много. По оценке Вани — сотен восемь, а может и больше . Из-за чего хмурился и Холмский, и Беззубцев, и ратники. Обыватели так и вообще — ходили мрачнее тучи. Конечно, данные татары не блистали снаряжением, имея кольчуги лишь у двух или трех десятков. Остальные же обходились без них. Но даже в этом случае их получалось много, слишком много. И на взгляд княжича, и на взгляд местных.

— Чего им нужно? — Поинтересовался Ваня у Константина Александровича, аккуратно наблюдая в бойницу за диспозицией.

— Так ясно что, — усмехнулся Даниил. — Тебя требуют выдать.

— Глупо, — невозмутимо констатировал Ваня.

— Не боишься? — Заинтересованно спросил Константин Александрович.

— А чего бояться? — Удивился княжич. — Даже если город возьмут приступом, убивать меня не станут. Да и пытать тоже. Я им нужен живым и здоровым для переговоров с отцом.

— А отчего же ты считаешь их требование глупым, — поинтересовался Холмский, удивленный весьма разумной и спокойной реакцией десятилетнего парня.

— Выдать меня вы не можете. В бою — есть шанс выжить и победить. А сдав меня — нет. Отец будет в ярости и не простит. Да и урон чести несмываемый. Это понимаете вы, это понимают они. Вот я и говорю — глупо. Зачем ставить такие условия?

— А какие нужно? — С мягкой улыбкой, поинтересовался дядька.

— Да мало ли вариантов? Например, потребовать сдачи крепости с правом спокойно ее покинуть защитникам. Лить в уши любые обещания. Главное — убедить, покинуть крепость. Даже разрешив ее подпалить. А потом, как мы окажемся за стенами, напасть. Главное при этом, не показать свою осведомленность о том, что я здесь нахожусь. И, вроде бы как и не за мной.

— Это будет большой урон чести, — заметил с укоризной Беззубцев.

— Константин Александрович, вы такой большой, а простых вещей не знаете, — покачал головой Ваня.

— Это каких же? — Нахмурился его визави.

— Клятва, даваемая мусульманином христианину не обязательна к исполнению. Да, это не будет хорошо, но и огонь преисподней за это не полагается. Это мелкий, малозначительный грех. Тем более, если он совершается к вящей выгоде единоверцев.

— Но… — начал было что-то говорить Беззубцев и осекся.

— Кроме того, с точки зрения ислама есть только одна клятва — Богом. Все остальное — недействительно. Поэтому можно и даже этих малых душевных мук избежать, подбирая правильные слова.

Ваня замолчал, а все, кто стоял на стене, уставились на него широко раскрытыми глазами. Нашему герою же было все равно. Он оказался уже всецело поглощен вопросами осады.

— Они пойдут на приступ?

— Должны, — кивнул, вышедший из ступора Холмский. — Но не сейчас. Вон в той рощице сначала палок нарубят да лыка надерут. Свяжут лестницы. И по утру завтра полезут.

— И как думаете воевать?

— В вылазку нужно сходить, — неуверенно произнес начальник гарнизона.

Ваня не знал, что в оригинальном варианте 1468 года он так и сделал. Пошел в вылазку и вынудил татар отступить. Но тогда их было много меньше. Сейчас же это предложение выглядело весьма рискованным. Настолько, что скептический взгляд отрока заставил Даниила потупиться и опустить глаза. Он и сам понимал, насколько странно прозвучало его предложение.

— Как думаете, откуда они на приступ пойдут?

— От реки не пойдут, — уверенно произнес Даниил. — Там неудобно…

Даниил Дмитриевич и Константин Алексеевич погрузились в обсуждение. А Ваня задумался, молча.

Небольшая прямоугольная деревянная крепость Мурома стояла на холме у реки. С двух сторон его огибала река, с третьей — ручей, с четвертой — был вырыт сухой ров. Добраться в город можно было только по одному деревянному мосту, который, разумеется, никто не разбирал и не сжигал. Сдвоенная же надвратная башня была, как и все прочие, невысокой.