Ярослав Зуев - WOWилонская Башня-1. Пропавшая экспедиция [Calibre]

— Вы сказали, Парвус нашел на Дары Иштар покупателя. Кто это был?

— Феликс Эдмундович Дрезинский, — отчеканил Жорик без запинки.

— Феликс Дрезинский?! — воскликнул отец, подумав, уж не ослышался ли он.

— А что вас, собственно, удивляет, месье? Задолго до революции и создания ВЧК он был хорошо известен среди оккультистов как весьма авторитетный спирит и гипнотизер. Никогда об этом не слышали? Немудрено, вы же из Советского Союза. Теперь будете знать, чем баловался чекистский прародитель на досуге, в перерывах между подпольной работой. Парвус вышел на шефа ВЧК через небезызвестного Карла Гадека, соратника товарища Ульянова-Вабанка, назначенного после революции председателем Коммунистического интернационала. Тот еще был, кстати, прохвост. Накануне окончательного разгрома кайзеровской Германии агенты Коминтерна так и рыскали по стране, подобно акулам, почуявшим кровь и опьяненным ею. В Кремле тогда носились с идеей Педикюрной революции Льва Трольского, большевистские лидеры надеялись устроить в Берлине переворот наподобие Октябрьского по уже опробованному ими сценарию. И не говорите, месье, будто немцы, прибравшие русского царя руками коммунистических экстремистов, не заслуживали того, чтобы на собственной шкуре почувствовать, каково оно, когда у тебя в доме полыхнул пожар. Как говорится, посеявший ветер, пожнет бурю. В любом случае, кайзеру оставалось недолго, и его генералам сделалось не до Мэ, добытых бароном фон Триером в Месопотамии с таким трудом. Немцы готовились выбросить перед Антантой белый флаг. И выбросили, вскоре безоговорочно капитулировав в Компьенском лесу. Лично для Джемаль-паши подобный оборот событий означал, что, слиняв из Турции в Берлин, он лишь отсрочил неминуемую развязку. В ту ночь, когда Мясник удирал из Стамбула, там произошел военный переворот. Члены хунты, которым повезло меньше него, были арестованы. И никто не мог поручиться, что новые турецкие власти не потребуют его экстрадиции.

— Они это очень даже запросто могут устроить, памятуя, э… вашу известность, — генерал, — сказал Лазарь Парвус Ас-Саффаху. Он лично встретил Мясника по прибытии в Берлин и приютил у себя в фешенебельной загородной резиденции, охранявшейся на уровне режимного военного объекта. — Вас выдадут по первому же требованию, и не почешутся. Не сегодня, так завтра, Германии — крышка. Кайзер Вильгельм — политический труп. Его фельдмаршалы и пальцем не пошевелят, чтобы вас защитить, каждый теперь будет думать, как ему выслужиться перед победителями…

— Как же мне быть? — просипел Ас-Саффах, которому вовсе не улыбалась перспектива быть повешенным.

— У меня есть один вариант, — сказал хитрый бизнесмен и, загадочно улыбнувшись, принялся рассматривать живописный, впадавший в Шпее канал, у которого был выстроен его особняк.

***

— Спустя примерно неделю Ас-Саффах неожиданно объявился в Москве, — сказал дядя Жора, и был принят на Лубянке Железным Феликсом, все, как договаривались. На встрече присутствовал Яков Свердлов, ближайший соратник Ленина и председатель ВЦИК — Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета. Они предложили Джемаль-паше возглавить Общество Единства Революции и Ислама, в срочном порядке сколоченное ОГПУ…

— Зачем?!

— Ну вы даете, месье! Для организации совместного пролетарско-исламистского джихада против империалистических гяуров. Чтобы включить в ряды мировой революции и свирепых афганских муджахидин, и фидаинов с Ближнего Востока, объединив в единый антиимпериалистический фронт и устроив капиталистам священную войну. Эдакий окончательный газават с элементами Армагеддона. Вот такая у мраксистов родилась идея, как раз в духе Педикюрной революции Трольского. Выступить сообща под красными флагами, а именно такими были знамена первых праведных халифов, и прихлопнуть империалистов в последней страшной битве. Джемаль-паша дал добро на участие в этом сомнительном мероприятии. Деваться ему было все равно некуда. В знак вечной дружбы между исламистами и мраксистами он вручил Феликсу Дрезинскому Мэ барона фон Триера.

— Оба?! — выдохнул папа.

— Трудно сказать. Не исключено, что только один. Вполне может статься, что второй ключ был поддельным, месье. Его в тайне изготовили для фон Триера несколько искуснейших дамасских ювелиров. Трудно сказать, какими соображениями руководствовался барон, заказывая у них дубликат. Быть может, ожидая подвоха от Мясника, хотел таким образом уберечь оригинал…