Екатерина Оленева - Хрустальный дом (СИ)

Следом за громом разразился ливень.

— Далеко ещё? — встревоженно спросила Линда, мимолётно подумав о том, что мотоциклисту сейчас уж точно приходится несладко.

— Обычно около получаса езды. Но из-за погоды добираться придётся дольше.

Дождь лил как из ведра, темнота сгущалась.

Снова сверкнула молния, на этот раз совсем близко. Оглушительно прогремело.

Линда непроизвольно дернулась.

— Это всего лишь гром, мисс Филт. Что же будет, когда…

— Когда — что?!

— Вижу, вас не слишком хорошо проинструктировали?

— Если вас интересует, меня просветили, что речь идёт о…

Машину круто занесло.

— Что вы делаете?! — вскричала Линда. — Мы вот-вот перевернёмся!

— Дорога плохо держит. Практически никто ею уже и не пользуется.

— Так чёрта лысого было нужно по ней ехать, раз это опасно?!

— Синтия Элленджайт хочет встретиться с вами немедленно, а другого пути к её дому нет.

— Слушайте! — раздраженная до потери самообладания, сказала Линда. — Может быть лучше остановиться? Переждать, пока буря стихнет?

— Хорошо если она к утру уляжется.

Через четверть часа они прибыли на место.

Дождь продолжал лить с такой силой, что дом казался размытым потоками воды.

К главному входу вела вереница невысоких ступеней.

— Сюда, мисс Филт.

За порогом их дожидалась новая лестница. Покрытая узорчатым ковром, она поднималась вдоль правой стены. За тяжелыми, коричневыми шторами, закрывавшими окна, продолжал громыхать гром. Всё вокруг казалось декорацией к фильму ужасов.

— Сюда, прошу вас, — снова распахнул Калхаун очередную дверь, и Линда вошла в комнату.

Первое, на чём задержался взгляд, был овальной формы стол со свечами в канделябрах.

Пляшущие язычки пламени позволяли рассмотреть внутреннее убранство — расписанные под старину стены, потёртые портьеры на окнах, истлевший ковёр.

От матерчатой обивки стульев исходил застарелый запах плесени.

— Вот, наконец, и вы, мисс Филт.

— Миссис Элленджайт?

Женщина стояла в густой тени. Разглядеть какие-либо детали в её облике было невозможно.

— Миссис? Увы, нет. Я не дожила до этого почтенного звания. Хотя и «мисс» мне тоже вроде как не подойдёт?

Фигура выдвинулась вперёд, вступая в дрожащий круг света.

Линде показалось, что для женщины госпожа Элленджайт слишком высока ростом — почти на голову выше неё самой.

Лицо красивое. Изящно очерченные скулы, аккуратный носик, глаза, походившие на кошачьи — овальные, узкие, чуть-чуть загнутые вверх с внешних уголков.

«Она совсем молодая!», — с удивлением подумала Линда.

Волосы и кожа у хозяйки дома были не просто светлые — белоснежные.

Чёрное платье средней длины выглядело целомудренно, но при этом облегало фигуру с вызывающей откровенностью перчатки.

Украшением служили длинные нити чёрного жемчуга и белые кружева.

Синтия улыбнулась.

Охваченная сиянием, распространяющимся от свечей, она выглядела одновременно и безумной и похожей на ангела.

— Вам нравится моя внешность, мисс Филт?

Линду удивил вопрос.

— Красота — моё наследие. Как и порфирия. Благодаря моему заболеванию я не переношу свет ярче, чем этот. Межродственные браки, бывшие в ходу у моих бабушек и дедушек, дали такой вот замечательный результат. Видите, — развела руками Синтия, — моя необычность объяснима. Болезнь не слишком распространена, но достаточно хорошо известна, чтобы вы больше меня не боялись.

Глаза Синтии насмешливо блеснули:

— С чего начнём? Пожалуй, с того, что приглашу вас со мной разделить ужин. Вы ведь наверняка успели проголодаться?

— Час поздний. А мне нужно успеть вернуться в город.

— Ещё нет и десяти. Эту ночь вы переночуете у меня. Неразумно покидать надёжное укрытие в такую бурю.

Спустившись по всё то же изогнутой лестнице вниз, они оказались в пыльном царстве столовой.

Фрески на стенах здесь давно потускнели, но, вглядевшись, можно было увидеть изображение огромного дома, скорее даже прекрасного замка, под куполом хрустальной крыши.

— Я не держу прислугу в доме, — поведала Синтия. — К этому часу горничные уже расходятся, так что обслуживать будем себя сами. Вы не против?

— Нисколько.

От стола распространялся чудесный запах, сразу заставивший Линду вспомнить о том, что она не ела последние восемь часов.

Неровный свет высвечивал белоснежную скатерть. На равном расстоянии друг от друга стояли большие белые тарелки.

— Добро пожаловать, — сказала Синтия, занимая пустующее кресло.