Сергей Красов - Вторая попытка

Однажды во время конфликта между двумя центральноафриканскими государствами была обстреляна позиция российских миротворцев, в результате чего были ранены трое военнослужащих. Ответным огнём было уничтожено всё живое на территории нескольких квадратных километров. Обе конфликтующие стороны тут же замирились и обратились с жалобой в ООН. Но там действия «голубых касок» были признаны правомерными. После этого случая попыток нападения на российских миротворцев не было.

Вадим, прокручивая в памяти оба варианта прожитой жизни, ловил себя на мысли, что один из этих вариантов ему приснился. Но, который, из двух? Воспоминания в обоих случаях были чёткие и детальные. Однако когда его ближе к вечеру перевезли из реанимации в персональную «генеральскую» палату, Вадим склонился к выводу, что этот вариант ему нравится больше. Благодаря появлению двойника в 1982 году, история начала меняться и довольно эффективно.

Бурное развитие сотовой связи в России в начале девяностых годов, распространилось по всему миру. Интернет, развитие нанотехнологий, концентрация всех способных учёных в одном месте, — всё это появлялось сначала в России. Весь мир убедился, что Россия — это не отсталая страна, где бородатые мужики беспробудно хлещут водку в обнимку с медведями. Всё больше людей по всему миру изучали русский язык, чтобы в подлиннике читать Толстого и Достоевского, осознать глубину русской духовности.

«Неужели, такие кардинальные изменения в мире стали возможны благодаря какому-то сбою в божественном компьютере?» — в который уже раз задумался Вадим. — «А ведь оказалось — возможны… Смог бы я, освоившись в шкуре Бурого, просто досидеть до конца срока, освободиться и жить? Не высовываясь, наслаждаясь возможностями молодого здорового тела, используя знания о будущем в личных целях? Пожалуй, что нет, не смог бы так. Знать, что кто-то из родных, близких тебе людей может погибнуть от глупой случайности — и ничего не сделать? Не смог бы! Знать о Чернобыльской катастрофе, землетрясении в Спитаке — и не попытаться спасти тысячи жизней? Не смог бы!» Он сделал то, что смог, предупредил руководителей, и в результате получилось даже намного лучше, чем он сам хотел.

Вадим вспомнил, как через Чебрикова удалось убедить Андропова амнистировать уголовника Бурдакова. Просто жалко стало человека, телом которого воспользовался поневоле двойник. Как он потом устраивал этого рецидивиста слесарем в автомастерскую при КГБ, пробивал ему место в общаге от какого-то завода. Как, проработав с полгода, Бурый, неожиданно даже для себя, увлёкся двигателями автомобилей. А через год уже работал мотористом третьего разряда. А ещё через год открыл собственный автосервис, куда записываться надо было за месяц, чтобы попасть к одному из лучших мотористов Москвы. Понимая, кто ему помог, Бурдаков был готов молиться на Рагозина. Он абсолютно не пил спиртного и не курил. Появившихся было друзей уголовников, быстро отшил. При этом сослался — по совету Рагозина — на потерю памяти.

Разбудила Вадима медсестра. Осторожно постучала в палату:

— Разрешите, товарищ генерал?

— Входите, — поморщился Вадим, — всё равно уже разбудили.- А который час?

— Полвосьмого. Мы вас и так старались не тревожить, — как бы оправдывалась сестричка, — но надо же температуру померить, давление… Можно, я штору откину?

— Конечно, и форточку откройте…

После ухода медсестры Вадим взял с тумбочки пульт, включил висевший на стене плазменный телевизор. По одному из каналов шло интервью с бессменным министром сельского хозяйства России Лукашенко, бывшим в первом варианте истории президентом Беларуси. За двадцать лет, которые он возглавлял это министерство, в России не осталось ни одного клочка нераспаханной земли, пригодной для земледелия.

Страна с избытком обеспечивала продуктами питания не только своё население, но и половину мира.

На новостном канале Дума обсуждала просьбу скандинавских стран и Польши о вхождении в состав России. Если в отношении Финляндии, Швеции и Норвегии вопросов не было, то по Польше развернулись дебаты. Отчаянно жестикулируя, лидер ЛДПР обзывал поляков потенциальными предателями и марионетками. Окончательное решение должен будет принять Госсовет, председателем которого уже два года подряд был Виктор Рудин.

— А много чего и не изменилось, — сказал вслух Вадим, глядя на экран.

Зазвонил телефон. Высветилось имя «Витя».