Илья Бриз - Подняться по фарватеру [СИ]

Они посидели, недовольно буравя взглядами друг друга, потом парень опять вскинулся и, бухнувшись перед старшим монархом на колени, попросил:

— Деда, Создателями тебя прошу, принеси мне вассальную присягу! И Срединная империя под тобой останется, и… — юноша, не договорив, склонил голову.

Предложи подобное кто-нибудь другой, вспыльчивый Санториан Ламбодский, несомненно, прибил бы того на месте. Чего проще — выдернуть из ножен старинный, но отточенный до бритвенной остроты меч и отрубить нечестивцу, стоящему склоненным в полуметре на коленях, дурную голову?! Старик даже схватился за отполированную за более чем полторы сотни лет его руками привычную ухватистую рукоять оружия и начал выдергивать, но, услышав громкий высокий переходящий в ультразвук возглас внучатой невестки, опомнился и с громким стуком задвинул меч обратно в ножны. Обдумал, тяжело поднялся на ноги, шагнул к правнуку и протянул руку:

— Может быть ты, Кирюха, и прав. Новые знания, новые времена — получается, и порядок в Срединной империи должен быть новый.

Молодой монарх недоверчиво поднял голову, схватился за крепкую руку старого воина и молча поднялся, боясь спугнуть удачу. Нет, хотя падение перед прадедом на колени и было импровизацией, не особо-то Кирилл и рисковал. В конце концов, кинжал из булатной стали в ножнах на поясе был совсем не парадным клинком, пистолет за пазухой был заряжен, патрон дослан, а знание всех видов боя холодным и огнестрельным оружием давало отнюдь не теоретическую возможность выкрутиться даже из такой ситуации. Но вот понять, сможет ли он сам нанести парирующий удар родному прадеду, было сложно…

— Хоть именование-то государства старое оставишь? — неожиданно спросил Санториан Ламбодский.

— Сам будешь решать, деда, — протянул Кирилл, только сейчас начиная въезжать, как необдуманно, под каким-то сиюминутным наитием он решился на эту просьбу. Нет, преклонить колени перед Санторианом Ламбодским совершенно не было для него зазорным. Но вот если бы прадед не сдержал свой бешеный норов, то сейчас, возможно, на руках парня была бы родная кровь. Сдерживать собственные боевые рефлексы весьма тяжко.

— И потом, — юный император вдруг загадочно улыбнулся, — это достаточно скоро перестанет иметь такое насущное значение, как сейчас.

Ставить прадеда перед собой на колено при скоплении высшей аристократии Срединной империи Кирилл не пожелал. Лишнее это, лишнее. Обошлись торжественным подписанием коронного договора, крепкими объятиями и троекратными поцелуями в щеки — дедова окладистая борода оказалась до ужаса жесткой и царапучей. На еще ненасыщенной металлами розовой коже юноши остались заметные царапины.

— До свадьбы заживет! — хохотнул Санториан, прекрасно зная, что от царапин уже через четверть часа и следа не останется.

— До какой? — непринужденно осведомился монарх только что многократно увеличившейся Сангарской империи. — Одна жена у меня уже есть.

— У нашего предка, Божьего сына Михаила, было одиннадцать жен, — улыбнулся старый император, — ты, Кирюха, скоро обретешь такую же власть над Европой, как и он, если не большую. Святой Михаил спустился с Олимпа, так и не побывав у других звезд, а ты намерен подняться к ним. Потому и надлежит твоему императорскому величеству иметь никак не меньше близких женщин, чем у нашего великого предка.

Кирилл огляделся — рядом были только кронпринц Станислав с Сарой и Сашка с сэром Тополевым в новеньком мундире Сангарской армии с капитанскими погонами. Остальную знать императорская гвардия с обнаженными по традиции боевыми клинками на возвышение громадного зала не допускала.

— Нет, деда, мне моих девчонок за глаза и за уши. Больше трахать можно, но любить — вряд ли.

— Пошляк ты, братик, — немедленно откликнулась Сара, прижимаясь к мужу. — Хотя… — она бросила короткий косой взгляд на лицо Станислава и вдруг расцвела, признаваясь: — Мой кобель тоже частенько ночами по девкам бегает, но просыпается всегда в супружеской постели.

Наследник Срединной империи только недоуменно развел руками, делая вид, что он здесь совершенно не причем. С другой стороны, Станислав Ламбодский в свои двадцать семь лет был женат только на Саре Сангарской, любил ее до самозабвения — этого было не скрыть — и жениться еще на другой пока не собирался. Ну а ночные развлечения — только чтобы пар спустить. Это же не любовь.

— Ладно, — улыбнулся Санториан, собственноручно разливая вино в тонкостенные хрустальные бокалы — продукция нового Лемумберского стекольного завода добралась уже и сюда, — но остальных невест на венчание, надеюсь, ты уже в Равеншир привезешь? Твой отец — небо ему пухом — венчался на твоей матушке здесь, в самом большом храме Создателей на континенте. И империя твоя ныне самая огромадная в Европе. Обряд производить ее Святейшество должна.