Иван Васильев - Ещё один шанс (трилогия)

- Как это не жоних? - С пола поднялись ещё два человека, явно стараясь поддержать друга. - Чегой-то всякое дубье стоеросовое, рыло неумытое на наших красных девок зарится будет? Шалишь парниша. Мы чужим добра не отдаем!

В открытую дверь амбара по одному стали просачиваться другие неизвестные люди. Они по деловому располагались вдоль стен. Последним в смрадное помещение вошел молодой рыжий паренёк.

- Ложкин, что здесь происходит? - гаркнул он, сразу же обратившись к одному из незнакомцев.

- Павел Александрович. Кажется, местные собираются бить Черкашина.

- Очень интересно... А за, что будут бить этого непутевого лоботряса?

- Дык, сказывают, чужую невесту собрался увезти.

- Православные! А чего в темноте-то кулаками махать? А ну, давай, кто не трус! Выходим на улицу, а затем аккуратно проходим в овальный проход, и уже опосля разберёмся на кулачках кто чего стоит.

Народ нехотя стал выходить из амбара. Многие, особенно большей частью женщины, решили остаться на месте.

Парнишка видя, что не все торопятся покидать помещение, тут же дал указание своим людям ускорить процесс.

- Нет, ну вы поглядите, - бубнил он себе под нос. - Я как благородный разбойник, освободитель безвинно угнетенных. Как Дубровский или Дон Кихот ринувшийся на ветряные мельницы... Спасаю их от неволи. А они вместо признания за освобождение собрались бить моих ребят. Ну, что за народ пошел неблагодарный?

- Подберезкин, - майор начал отдавать последние команды в опустевшем амбаре. - Снимай охрану, выводи ребят. Ивушкин, проверь, тут всё и вон, пацаненка, забившегося в угол, взять не забудь... А то потом нам с тобой какая-нибудь мамашка все мозги вынесет... - куда дели мое чумазое чадо?

Розовое солнце почти полностью закатилось за бескрайнюю кромку океана. Сиянием золотых искр обозначилось огромное зеркало водной глади уходившей далеко за горизонт. Расцветка набегающих на белый песок волн, под светом последних лучей, менялась на глазах. Вот зеленоватые цвета стали золотисто-синими, а вот спустя несколько минут потемнели до пепельно-серого. Небольшие валы катились друг за другом, с ходу выползали на пологий берег, как живые существа мягко шипели, и отступали обратно. Далеко от берега, казалось на самой середине моря, легко, как комья пены, длинной грядой кружили белоснежные чайки.

Остатки светила нырнули в далекие, размытые ветром облака. Вода приобрела свинцово-фиолетовый оттенок. Надвигающиеся сумерки добавляли меланхоличности к безлюдному песчанику и морю. Темнеющее небо прозрачным куполом медленно опускалось над землей.

Вволю накупавшись после работы, вдоль небольшой пальмовой рощицы, живописно раскинувшейся на берегу, по теплому, не успевшему ещё остыть от дневного жара песку, в сторону поселка шли три девчушки и задорными, отчаянными голосами не просто пели, а весело голосили, длинно растягивая слога:

Вечернее солнышко теплыми лучами приятно щекотало спины девчонок. Морской воздух был свеж и густо напоен ароматом тропических цветов, жасмина, ванили. Они полной грудью вдыхали в себя эти томные, сладкие запахи и словно опьянев, глядели на густо-синий дальний край моря. Вслед движению проказниц к берегу подбегали небольшие синеватые волны, прошипев себе что-то под нос, они недовольно убегала обратно.

Бесстыдницы приплясывая и задорно хохоча в один голос выкрикнули оставшуюся часть припева:

- Ах, подруженьки, хорошо-то как! - медовые веснушки сладко заиграли на сахарных щеках одной из них. - Так бы всегда! Живи да радуйся!

- Верно, подмечено, - подхватила другая.

- Только мне все равно страшно.

- Осподи, боже! Это ещё почему же?

- Живем ведь на самом краешки Земли. От этого жуть как страшно становиться. Бывает, выйдешь ночью на берег, глянешь на звезды, на их отражение в море. И сердце обмирает от такой страхоты. И, кажется, что ещё немного, ещё чуть-чуть - оторвет наш маленький островок и унесет прямо в Небесные Чертоги.

- Свят, свят, пустые небылицы мелешь! - недовольно закрестилась рассудительная подруга. - Остров, во-о-он какой большой. Сказывают, за месяц не обойдешь.

- А я девчата больше всего войны боюсь, - поделилась своими страхами третья собеседница. - Живем тут, со всех сторон открыто. Спрятаться негде. А не дай бог вороги нападут? Перебьют всех мужиков. Жить то опосля, как? Без них скучно.