Владимир Перемолотов - Лунное золото Революции

Ах, какая жизнь пошла интересная!

Старший майор Леонид Наумович Гальперин смотрел из окна своего кабинета на Лубянскую площадь и потряхивал руками, разгоняя застоявшуюся кровь. На площади царило обычное утреннее оживление — автомобили, извозчики, пешеходы. Около газетных стендов плотно стояли люди, наверное, читали новости о Всегерманском восстании, а около здания Политехнического музея болтало ветром огромную растяжку. Новый звуковой фильм — «Космический рейс». В главных ролях Сергей Комаров и Ксения Москаленко.

«Надо будет сходить, — подумал Леонид Нумович. — Вот разгрести тут все только и сходить».

После назначения куратором Свердловской пусковой площадки работы у него прибавилось, но он не огорчался. Работа обещала быть интересной, можно сказать на самом острие. Майор как старому знакомому кивнул изображенному на афише космонавту в шлеме, почему-то похожим на летный и вернулся к столу. Он-то сам знал, какие они настоящие-то шлемы, ну а режиссеру, похоже, не показали. Может быть, не сочли нужным.

А потом он сообразил, что, скорее всего не успел режиссер за жизнью — снимать начал тогда, когда советский космос еще был большим секретом, а потом уже поздно было переделывать в соответствии с историческим реализмом. Ну и ничего страшного. Если фильм удался, то наверняка режиссеру поручат еще что-нибудь снять. Тем теперь много будет по этому направлению.

Советский человек на пути в будущее не останавливается. Ему теперь на Земле тесно стало. Теперь нам и Луну подавай, и звезды… И от других планет не откажемся… Так и должно быть! Жизнь кипит. В Германии революция! Помогать надо. А ленинградцы золото на Луне нашли, значит, и туда полетим… Хорошо! Правильно!

В дверь постучали. Старший майор согнал с губ улыбку.

— Войдите.

В дверях показался вчерашний знакомец — начальник отдела режима Свердловской пусковой площадки.

— Товарищ старший майор! Вот. Как вы просили…

Он двинул папку вперед, к рукам куратора.

— Что там?

— Экстракт документов по темам «Орбита» и «Золото». Вам, как новому куратору приказано передать для ознакомления и вхождения, так сказать, в курс дела…

На твердой коленкоровой обложке, чуть ниже выведенного большими буквами слова «ДЕЛО №…» убористым, но отчетливым почерком хорошего писаря было выведено: «Извлечение из папок № 5, № 6,№ 9, № 16…»

Старший майор поправил очки и открыл папку. Начальник спецотдела козырнул, и собрался было уйти, но хозяин кабинета остановил его.

— Подождите. Возможно потребуются разъяснения..

Первый лист оказался краткой справкой. Его украшали две фотографии, анфас и профиль нестарого, даже на вид интеллигентного человека. Под фотографиями шел текст:.

В основной ипостаси — Владимир Валентинович Кравченко.

Во второй ипостаси — Ульрих Федорович Вохербрум.

Товарищ Гальперин поднял взгляд.

— Что это у вас как в житиях святых — ипостаси? Он один или нет?

— Человек-то один, а вот личностей в нем две. Реально он профессор Петербургского университета, участник белого бандподполья, но в процессе операции белых по захвату нашей боевой орбитальной станции в него была подсажена личность немецкого профессора Ульриха Федоровича Вохербрума. В этой ипостаси он является нашим ведущим конструктором советской ракетной техники. Имеет правительственные награды.

— Как такое возможно?

— Мы пока не в состоянии ответить на этот вопрос.

Товарищ Гальперин в задумчивости постучал пальцами по столу.

— И что, эти ипостаси не пересекаются?

— К сожалению бывает.

— И что тогда?

— Тогда плохо… — вздохнул свердловчанин. — К сожалению уже несколько раз произвольно ипостаси менялись местами.

— Чем все заканчивалось?

— В настоящее время он — профессор Вохербрум, со всеми отсюда вытекающими — сидит в Свердловске, конструирует новые двигатели для советских ракет. Перед этим, когда он вернулся в ипостась господина Кравченко, с его помощью белым удалось захватить «Знамя Революции».

— Опасный тип. Он у вас под присмотром?

— Разумеется. Там дальше установочные данные на двоих наших товарищей.