Иван Евграшин: Стальной Лев Революции. Начало

Я задумался. С такого ракурса я творчество писателей как-то не рассматривал, однако и возразить нечего было.

— Хорошо. Здесь я согласен, а остальное?

— А в этом ключ, — заявил Леха. — Все остальное нюансы. Самое главное — это различие культур, которое образовалось между народом, простыми людьми, с одной стороны, и дворянством и интеллигенцией, с другой, а творчество Льва Николаевича — прекрасный показатель этого разрыва. Это корни проблемы. Толстой, который был с одной стороны интеллигентом, а с другой еще и графом, видимо это понимал. Иначе откуда все эти толстовки, сохи, «Филиппки» и вообще толстовство. Только он объяснить этого не сумел. Потусовался с народом, а потом бросил соху и написал «Анну Каренину». Что очень показательно.

Точно так у нас интеллигенция по жизни мотается. То туда, то сюда.

Мы еще поговорили какое-то время, потом мой друг ушел, а я еще достаточно долго размышлял над тем, прав он или нет. Аргументов «против» у меня не было. Именно поэтому я и начал читать исторические исследования, документы, мемуары и воспоминания.

Следующий наш разговор произошел через пару недель.

Леха позвонил мне вечером и заявил, что приглашает меня в баню и нас ждут «пацаны». С большинством из них я уже, так или иначе, был знаком. С Лехиной подачи, после того как я оптимизировал его компьютер, его друзья стали обращаться ко мне с просьбами. Починить компьютер или наладить какие-то программы. Я не отказывал, понимая, что это тоже мои соседи, а отношения для этих людей — самое главное.

Именно в бане мы и продолжили разговор про белое движение.

Один из присутствовавших начал рассказывать, что его прадед был офицером и дворянином. После чего Володя, так звали этого парня, выразил сожаление, что в Гражданской войне победили не белые.

— Фигня это все, отвечаю, — Леха был в своем репертуаре. Однако тут я принял сторону Лехиного оппонента.

— С чего ты так решил-то? — спросил я. — Офицеры тебе царские, чем не угодили-то?

— Да какие там офицеры остались? Потери были такими среди кадровых офицеров, что пришлось всех подряд в офицеры принимать, как в пионеры. Дам тебе книгу прочитать «Пушечное мясо Первой мировой» называется, сам все увидишь. В 1914 году, к началу войны, было тридцать тысяч кадровых офицеров и тридцать пять тысяч — офицеров запаса, при этом в 1914–1915 годах русская армия потеряла убитыми и ранеными сорок пять с половиной тысяч офицеров. Это составляло — семьдесят процентов, от состава на начало войны. Сам подумай.

Леха сделал небольшую паузу на пиво.

— А про «золотопогонников» скажу так. В 1943 году, когда вновь ввели погоны в Красной армии, многие военнослужащие говорили, что «боролись они долгие годы, против проклятых золотопогонников, а теперь опять погоны вводят», после чего обычно добавляли — «а потом что? Опять царизм?». Многие были недовольны.

Все немного растерялись, так как было не очень понятно каким образом связаны белые офицеры и 1943 год. Об этом я и спросил. Леха ухмыльнулся.

— Парни, вы себе только представьте — как нужно было достать людей, чтобы через двадцать пять лет, а это, между прочим — поколение, люди с такой ненавистью отзывались о «золотых» погонах? До каких печенок надо народу было долезть?

После этих слов все задумались, и разговор перешел в какую-то другую плоскость. Через некоторое время я все же спросил.

— Где прочел-то?

— Книгу читал про «Смерш», а там и про это тоже написано. Будешь читать?

— Буду.

— Завтра завезу.

Потом стало не до того. Приехали девчонки.

Так у нас и повелось, что мы стали обмениваться книгами и ссылками на интересные сайты. В основном использовалась серьезная историография, мимо которой читатель обычно проходит, не замечая. В этом ничего странного нет. Обложки у этих книг обычно неяркие, названия неброские, написано все с постоянными ссылками и «казенным» языком, тиражи мизерные. Кто купит? Никто.

Никому не нужны книги типа «ВЧК — ОГПУ в борьбе с коррупцией в годы новой экономической политики». Люди бегут от таких названий. А то, что это прекрасная книга и авторы досконально осветили вопрос никому не интересно. И кто, кроме меня, ее найдет, эту книгу?

С тиражом в полторы тысячи экземпляров?

Еще пара таких же сумасшедших «неисториков» как и я?

Книга — класс! Ее бы каждому чекисту на стол, чиновнику и предпринимателю. Всем есть, что прочитать в этой прекрасной монографии.

Вместо этого читают люди Резуна, американских авторов, у которых штурм Окинавы, где семь американских дивизий ковырялись с двумя японскими — чуть ли не самая главная битва Второй мировой, сразу после Перл-Харбора, или англичан, которые выиграли Вторую мировую в Северной Африке, гоняя Роммеля по пустыне, после того как он их там погонял. После чего выясняется, что фашисты пришли на Украину, чтобы освободить ее от большевизма, а в Прибалтике бывшие эсэсовцы становятся национальными героями, по той же причине. Большинство историков закрылись в своих раковинах и думают вообще непонятно о чем. Может о диссертациях, которые они писали при СССР и в которых написан бред, а может просто не хотят признавать ошибок, защищая «честь мундира», или о деньгах. Хотя какие там деньги с такими-то тиражами? Скорее уж думают о том, как с голоду не умереть. Освоили свои делянки, ревностно охраняют их и собирают по мере сил, кто чего может. Молодежь бежит из науки, так как денег совсем нет. Это же не синхрофазотроны собирать, там хоть как-то платят, а чистая наука, в которой ты или профессор или сидишь голодным. Иначе надо взятки со студентов брать, чтобы с голоду не помереть. Если есть с кого брать еще. А если нет?