Михаил Бабкин: Бёглер

Леонардо проводил взглядом унесшийся в небо пепел, молча развернулся и отправился искать ускакавшего коня. Теперь надо было ехать на пляж, найти бунгало книжника, о котором говорил Битиан, или хотя бы убедиться в его наличии. С трусоватого Карла вполне станется удрать куда подальше от случившейся разборки, прихватив с собой и бунгало, и гостей, особенно если они глянулись книжнику. Которых будет угощать до тех пор, пока те гости ему не надоедят. А далее у Карла разговор короткий: пинок под зад и идите куда хотите, скатертью дорожка. И лучше гостям не возвращаться…

Среди горожан ходили мрачные слухи о том, что обаятельный и гостеприимный книжник вхож в секту горских колдунов-людоедов. Правда оно или нет, Леонардо не знал и знать не желал. Но с учетом того, что колдовская пища изначально скудна жизненными соками - некоторые умники называли их витаминами - то ничего удивительного в том не было, каждый восполнял нехватку соков по-своему. Леонардо, например, рыболовством, а покойный близнец Битиан-Дитиан - огородничеством, с неизменно обильным урожаем.

Вспомнив близнеца, Леонардо зло выругался и без нужды пришпорил коня, рысившего по обходной улице к морю. Умный Гамур, презрительно фыркнув, продолжил бежать в прежнем темпе, прекрасно понимая что хозяин просто срывает на нем свое раздражение.

Пляж оказался пуст, никаких построек и уж тем более никакого обещанного Битианом "роскошного бунгало" там не было. Зато нашлась здоровенная яма из-под фундамента: Леонардо, приложив ладонь козырьком к берету, долго и тщетно вглядывался в солнечную рябь моря. Наконец он слез с коня, скинул с себя всю одежду - слишком жарко, да и стесняться некого, вымерли наблюдатели, - подошел к воде. Потрогал ее ногой, постоял в раздумьях, сказал раздраженно:

- Я что, железный? Клянусь, сегодня и завтра у меня выходной, и никак не иначе. - Колдун без разбега нырнул в прохладную воду, вынырнул далеко от берега и мощным брассом поплыл к горизонту.

Словно продолжая догонять беглого кадета, в нарушение собственной клятвы.

Король

Король Серафин Первый (он же бывший Канцлер, он же «Шило» для старых друзей) стоял у окна и читал накопившиеся со дня коронации тайные донесения.

За окном лил по-осеннему холодный вечерний дождь; капли глухо стучали в подоконник, бежали по мутному стеклу ниточками прозрачных дорожек. Из-за ненастья в кабинете был растоплен камин - куда один за другим летели вскрытые письма, вмиг сгорая в жарком пламени: у короля была отменная зрительная память, прочитанное запоминалось им раз и навсегда. К тому же Серафин издавна привык уничтожать подобные документы, во избежание утечки важной информации.

Одно из донесений король прочитал дважды, а уж после отправил его в огонь. Сообщение пришло от действенника брата Демоса, по поводу мага Леонардо - недавно арестованного на столичном вокзале, а затем приговоренного особым судом к отсылке в Безумные Земли. Приговор, как сообщалось, был приведен в исполнение.

- Любопытно, - задумчиво сказал Серафин, рассматривая дождевую вязь на стекле. - Значит, господин кадет удрал к колдунам, а наш славный чародей специально отдался в руки полиции, чтобы по-быстрому оказаться там же… Верно, дело движется к финишу. - Он прошел к канцелярскому столу, взял лист гербовой бумаги, пододвинул чернильницу и не торопясь приступил к написанию секретного указа. Единого как для полицейской, так и для специальной службы королевства.

В указе говорилось о том, что в случае обнаружения колдуна Леонардо на землях королевства - в столице, или же в уездных поселениях, - необходимо без малейшего промедления уничтожить особо опасного мага-рецидивиста. Используя все имеющиеся в наличии средства, как технические, так и магические. Невзирая на возможные человеческие потери и материальный ущерб.

Участь колдуна Леонардо была предрешена.

Впрочем, иных вариантов бывший Канцлер и не предполагал. Даже когда заключал с Леонардо сделку.

Крупная, идущая на убыль половинка луны заливала море призрачно-белым светом, делая его нереальным и похожим на компьютерное изображение. Яркие звезды - слишком большие, разноцветные, часто усеявшие купол неба - только усиливали впечатление сказочной нереальности.

Трехэтажное бунгало летело над ночным морем к далекому неведомому берегу: черная тень от здания легко скользила по фосфорно-светящейся воде.

В дверном проеме, опустив ноги и цепляясь голыми пятками за верхушки волн, сидел Денис. Сидел, беспечно глядя на луну, ни о чем не думая и ничуть не печалясь о своей прежней, до встречи с беглером жизни - когда надо будет, тогда в нее и вернется.