Валерий Елманов - Найти себя

– Я же рассказывал тебе, – поморщившись, перебил друга Константин, – никакие это не сатанисты, а совершенно нормальные люди, которые верили в наших славянских богов. За всех, конечно, не поручусь, но кое-кто куда порядочнее иных христиан.

– Дело не в этом. Я имею в виду концовку, – пояснил свою мысль Валерий. – Богу надоело на них глядеть, он в сердцах плюнул, и камень вместе с полянкой ушел вглубь, на самое дно, правильно?

– Ну? – И вновь недоуменный взгляд.

– Баранки гну, – буркнул Валерий, с жалостью глядя на Константина – никогда ему не доводилось видеть друга в таком беспомощном, потерянном состоянии. – Откуда мы знаем, возможно, именно из-за обратного перехода Федора сюда, в наш мир, и получился этот катаклизм.

«А возможно, он приключился чуть раньше, из-за его перехода туда», – продолжил он мысленно, но тут же отогнал эту версию, ибо тогда получалось, что…

Словом, нехорошо получалось.

– Здорово!! – восхищенно выдохнул Константин, метнувшись к камню.

Однако, пролетев мимо Валерия, он не удержался, круто тормознул и стиснул друга в объятиях.

– Если все выйдет как надо – с меня стакан, – заявил он, но тут же поправился: – Нет, бутылка. Или нет, ящик! – И, не дожидаясь ответа, рысью припустился к камню.

Валерий только присвистнул. Процитированная Костей их обычная присказка, существующая еще со школьной поры, свидетельствовала только об одном – друг очень благодарен тебе и признателен.

Это когда речь шла об одном стакане.

Упоминание бутылки означало, что благодарность чрезвычайно велика.

А вот более солидную тару никто из них ни разу не упоминал.

До сегодняшнего дня.

Впрочем, пес с ним, с ящиком. Пусть только сбудется, а он тогда и сам поставит кому-нибудь этот ящик. Знать бы кому.

Валерий грустно улыбнулся, решив, что на какое-то время идея отвлечет друга от мрачных мыслей, а там… там поглядим.

Теперь предстояло ожидать до утра. Окажется ли оно мудренее, чем вечер, как утверждает русская поговорка, – неизвестно, но ничего другого не оставалось.

«Да и вообще, пока человек жив, всегда остается надежда, – оптимистично подумал он. – Лишь бы этот человек действительно был жив…»

*В книге использованы переводы на английский язык произведений А. П. Платонова.

Имеется в виду Федот-стрелец из пьесы Леонида Филатова «Сказ про Федота-стрельца, удалого молодца».– Здесь и далее примеч. авт.

Чтобы соблюсти равноправие со славянскими богами – ведь не пишем же мы Бог Авось, Богиня Макошь, Бог Перун и так далее,– здесь и далее к словам бог, богородица, спаситель, аллах и т.п. автор посчитал справедливым применить правила прежнего, советского правописания.

Леонид Филатов. «Возмутители спокойствия».

Там же.

Здесь и ниже речь идет о первом путешествии Константина в прошлое.

Леонид Филатов. «Если ты мне враг».

Леонид Филатов. «Песня неунывающего ковбоя».

Федор произносит имя Христа именно так, как тогда было принято на Руси, без сдвоенных гласных и согласных – не Авраам, а Аврам, не Сарра, а Сара, потому и не Иисус, а Исус.

Леонид Филатов. «Возмутители спокойствия».

Д о м о в и н а – гроб.

А в о с ь – славянский бог удачи, а также мастер по непредвиденным случайностям.

Леонид Филатов. «Сказ про Федота-стрельца, удалого молодца».

Имеется в виду С.А. Есенин и его поэма «Черный человек».

Так в некоторых местностях называли ковш, использовавшийся для набора воды из ведра.

Меры сыпучих продуктов на Руси того времени были таковы: четверть равна двум осьминам, или четырем четверикам, или восьми получетверикам, или шестнадцати четверкам. Но объемы самой четверти разнились, и значительно. Старая вмещала в себя четыре пуда ржи (64 кг), казенная, введенная в XVI в.,– уже шесть пудов (96 кг). В голодные годы в ход на рынке шла преимущественно старая.

Полушка была самой мелкой серебряной монеткой весом 0,17 грамма. Была равна половине «московки», или «сабляницы», либо четвертой части «новгородки», или «копейной деньги». В один рубль, который существовал только условно, как счетная единица, входило 400 полушек, 200 «московок» или 100 «новгородок».