Владимир Корн - Артуа

Не помню даже, гипотеза это или научный факт. Да какая теперь разница.

Вспомнил о Светке, как она? Вокруг нее постоянно кто-то вертится, да еще и не по одному. Подумает, что опять куда-то рванул, даже не предупредив, всерьез обидится, а там…

Утром я проснулся от того, что детский голосок над самым ухом прорычал – р-р-р-р.

Убедившись, что я открыл глаза, Кармина убежала довольная. Так, стол уже накрыт и меня к завтраку ждут. Вот спасибо и не надеялся даже. Быстро сполоснув лицо, присоединился.

На завтрак была каша из зерен напоминавших кукурузные, но со вкусом пшена. Блин, а я даже не знал, что каша безо всяких намеков на масло и сахар да еще на завтрак, это так вкусно.

Что это у Стрегора глаза такие красные? Ага, понятно, не выспался он. Всю ночь, поди, караулил, чтобы я все их богатство не упер. А тут есть что брать, одних коз штук пять, козел и еще козлят парочка. Да и под навесом возле печи горшки с ухватами. Им еще и полсотни лет нет. Что я могу сказать? Молодец, мужчина растет.

За завтраком Аниата назвала меня Артуа. Хорошо, пусть будет так, не Пантекутль же в конце концов. Вообще-то я мог бы и Афродитом назваться, если бы эти козлы, или он в единственном числе, мои волосы белокурыми сделали. А так несоответствие получается. Я же люблю, чтоб все логически было.

Судя по всему, гнать меня никто не собирался. Да и зачем гнать, прокормлю себя как-нибудь, а в хозяйстве мужских явно не хватает.

Вспомнилось, что один мой знакомый каждое лето брал себе на фазенду бомжа. Тот работал у него за прокорм, и стакан водки вечером, больше ему ничего и не требовалось. Ну, еще обноски получал. Разговаривал я с ним однажды, про жизнь свою он мне рассказывал. Всю жизнь в Донбассе проработал, и проходчиком и горноспасателем, а потом вот так жизнь сложилась. Еще рассказывал он, что ему чуть-чуть до Героя Труда не хватило чего-то там.

Так что работай Артур – Артуа, кормить тебя кормят, обносками подогрели, а водку ты и сам не будешь. Тем более что нет у тебя такой героической биографии.

Если смотреть на мое положение серьезно, то лучшей для меня ситуации и придумать сложно. Как это у шпионов называется? Даже термин специальный есть, забыл только. Адаптируешься в новом обществе, социально акклиматизируешься, да и нет лучше метода изучения языка, чем погружение в языковую среду.

Это ж на какой социальной ступени я сейчас нахожусь? Да и какие они вообще здесь бывают?

Но все равно, они даже не представляют, как я им благодарен. Работать буду, никуда не пойду пока.

И я работал. Работал с утра до поздней ночи. Работы было много и вся она из разряда тяжелой физической. Не представляю даже, как они без меня справлялись. А может я сам для себя ее придумывал.

Домишко представлял собой сделанный из прутьев каркас, обмазанный глиной с соломой. Наверное, при здешнем климате этого достаточно. Но местами глина обвалилась, обнажив те самые прутья, а в одном из углов образовалась приличная щель. Совсем несложная работа исправить все это, да только вот глину приходилось носить издалека. Покривился навес, загон для коз тоже требовал ремонта, да и много еще чего, пусть и по мелочам.

Курятник еще вот. Он особенно крепким должен быть, чтобы ни один мелкий лесной хищник не мог в него проникнуть. По всей видимости, крупных в этих местах не водятся, иначе схарчили бы они всех козочек давно, и это в лучшем случае.

И все это помимо того, что необходимо делать постоянно. Хворост, грядки, вода для полива, поле тоже уход требует. Я даже козу доить пробовал, пока меня со смехом Анюта не отогнала.

Переиначил я ее имя в Анюту, один раз случайно так назвал, а потом как бы уже и в привычку вошло.

Стрегор бросил свою привычку караулить по ночам после второй бессонной ночи, уснув прямо за завтраком. Первое время он еще продолжал поглядывать на меня с подозрением, потом успокоился. Особенно после того, как я починил старые верши, и мы с ним на рыбалку ходить начали. На ту самую речку, где мне пришлось хряка из себя изображать.

От Анютиного дома до моря рукой подать. Но если бы прошел по самому берегу, то и знать бы не знал, что совсем рядом люди живут, стена деревьев прикрывает. И берег не совсем удачный, весь из крупных камней, с их края до воды пару метров точно будет. Какая-то своя логика была у человека, что место для строительства выбирал.

Маленькая Кармина стала моим учителем языка. Как это происходило – покажет она пальчиком на какой-нибудь предмет и скажет название. Я повторю за ней. Ей смешно, и с криком – мама, мама – к матери несется, чтобы пересказать, как этот глупый дядька вещи называет неправильно.