— Вот теперь, здравствуйте, господа. — Правитель шагнул в комнату, отодвигая портьеру, за которой виднелась остекленная дверь, ведущая то ли на балкон, то ли на террасу. — Владимир Стоянович?
— Позвольте представить, государь. Это и есть тот самый Виталий Родионович Старицкий. — Тут же подтянулся князь.
— Старицкий… наслышан, как же. — Кивнул мне Ингварь Святославич. — Что ж… позвольте мне поблагодарить вас, Виталий Родионович. Судя по рассказам Владимира Стояновича, ваше участие в деле Ловчина было весьма и весьма заметным…
— Я сделал, все что было в моих силах, ваше величество. — Я склонил голову, и постарался как можно более незаметно облизнуть сухие губы. Можно сколько угодно ерничать, но вот в такой ситуации я оказался впервые. И это… нервировало.
— Не прибедняйтесь, ваше высокоблагородие. — Выделив последнее слово, ответил государь и, задумчиво побарабанив по столу длинными пальцами, осведомился. — Идея с даром казне трофейного самобеглого экипажа, ваша идея?
— Его сиятельство, князь Телепнев объяснил мне, чем чревато распространение трофейного закона на действия правоохранительных органов. И я посчитал…
— Да-да. Замечательно. — Чуть скучающим тоном перебил меня Ингварь Святославич. — Скажите, а роду князей Старицких вы не относитесь?
— Ваше величество? — Кажется, теперь, я знаю у кого Телепнев подцепил свою манеру общения, так бесившую меня в начале нашего с ним знакомства. Вот только что имеет в виду правитель? — Честно говоря, я того не ведаю, государь.
— Как так? — Не понял Ингварь Станилавич. — Разве там… на вашей родине…
— Государь, «там», в двадцатом веке происходили такие события, что половина Руси своих родичей дальше прадедов забыла. Перевороты, революции, войны… Рукописи может и не горят, а вот приходские и архивные книги, пылают весело, ваши величество.
— Да уж. Жаль, времени у нас маловато. Хотелось бы мне послушать, что же у вас там происходило… — Проговорил правитель, но тут же резко тряхнул головой, словно отгоняя несвоевременные мысли. — Впрочем, об этом можно будет потолковать и в иной раз. А сейчас, откройте бювар, и просмотрите документы.
Выполнив приказ, я начал перелистывать лежащие внутри бумаги, в то время как Игнварь Святославич продолжил речь.
— Итак. По размышлении, мы решили принять вашу идею, при наложении ограничения на трофейный закон. Но, дабы не возникало лишних вопросов, и в качестве награды за скорые и верные действия, вам отдаются все права на конфискованную по делу Ловчина, паровую яхту «Варяг» и выделяется денежная премия в размере восьмидесяти тысяч рублей ассигнациями. Постарайтесь распорядиться этой наградой с толком. Ну а настоящей наградой вам будет знак ордена Двух Заступников [22] Орден Двух Заступников — В этой истории князья Борис и Глеб, сыновья Владимира Киевского, не были убиты, и встали под знамена Святополка, наследовавшего за отцом киевский стол, и заключившего союзный договор с Великим князем Хольмградским. Когда Ярослав Хромой, подгадав момент, в отсутствие великого князя с дружиной, подступил к Хольмграду, Святополк решил остаться в стороне. Но, вопреки воле брата, Борис Ростовский и Глеб Муромксий пришли на зов Хольмграда, и ударили по войску данов, нанятому Ярославом Хромцом. Их поддержали сами осажденные и войско было разбито. Спустя шестьсот лет, на, уже объединенной под единой властью государя, Руси был введен орден Бориса и Глеба, он же орден Двух Заступников. По действующему статуту, знаком ордена может быть награжден «…чин гражданский или военный, не ниже седьмого класса, за ревностную защиту и блюдение интересов государства Русского, смелыми и разумными деяниями, утверждаемую…»
, с лентой. А как вы пребываете в чине, не дозволяющем по статуту такого награждения, то… поздравляю вас надворным советником, господин Виталий Родионович.
— Благодарю, ваше величество. — Проговорил я, склоняя голову. Пусть кто-то говорит, что награды ничего не значат… Но не для меня. Что свои, что чужие. Я помню, как у деда дрожали руки, когда он брал у меня, тогда еще ребенка, из рук свой китель, и после недолгих уговоров, начинал рассказывать, какую награду и за что получил. Может, он и привил мне это уважение? Не знаю…
— Ну, а коли с награждениями мы разобрались, поведайте мне всю эту историю. О вашем появлении в наших пенатах, дозволяю умолчать, равно как и об исследовательских ваших мучениях… Только, уж будьте любезны, защиту вашу снимите… — Усаживаясь за стол и кивая присутствующим на кресла, потребовал государь. Ну что ж, можно и рассказать…
Читать дальше