Дмитрий Селин - Судьба наизнанку

Одновременно начались налоговые проверки с выемкой документов, прокуратура с подачи санитарных служб возбудило дело о выпуске якобы опасной для здоровья граждан продукции, домой Алексею и Петру начали звонить с угрозами. Последующие два месяца были настоящим кошмаром – приходилось одновременно отбиваться от наезда налоговой, решать вопросы с санитарными врачами, ходить на допросы в прокуратуру, подпрягать знакомых в милиции для выявления лично угрожающих им людей. Деньги уходили потоком, производство стояло, опечатанное в рамках следствия, Пётр нанял личную охрану. На последней стрелке, в скверике у прокуратуры, от них потребовали в обмен на полное прекращение репрессий, отдать половину бизнеса или выкатить полмиллиона евро, наличными. Пришлось обращаться за содействием к российским компаньонам Олега в Екатеринбурге. Такой беспредельный наезд ставил под угрозу их коммерческие интересы на Украине, так как обнаглевшие менты хотели перевести на себя всю внешнеторговую деятельность, из той половины, что они требовали. Как договаривались уральские представители, имеющие, как подозревал Алексей непосредственное отношение к якобы уже не существующей ОПС «Уралмаш», с харьковскими чинарями и ментами ни Петру, ни Олегу, ни Алексею, никто так и не сказал. Но результат был, прессовать их прекратили. Алексею пришлось лечь в больницу, на гемодиализ. Столько алкоголя, как в последние две недели, он не пил никогда в жизни. По итогам бизнес-войны сводный бюджет резко похудел на триста тысяч евро, не считая прочих затрат, понесённых во время «бодания телёнка с дубом». Один контракт пришлось вернуть «Марту», а торговлю тортами искусственно ограничить, резко подняв цены. Внешняя торговля осталась за ними.

«Зато у нас прибыли много», – подумал Алексей, зайдя в кабинет завгара. Шикарный офисный диван, стол, лишь чуть поменьше директорского, угловой аквариум с золотыми рыбками. О таких мелочах, как пол из ламината и метровая плазма на стене, не стоило даже упоминать. Завгар встал из-за стола, заваленного бумаги и прошёл к двери, встречая Алексея.

– Доброе утро, – тёзка Петра пожал протянутую руку.

– Утро добрым не бывает, – поздоровавшись, Алексей сразу перешёл к делу, – Пётр Алексеевич, дай ключи и документы от снабженческой «Газели». Купить надо кое-что.

– Хм, – завгар задумался, – я её на профилактику с утра загнал. В пятницу ведь заявки не было. Сильно срочно надо?

– Да, – Алексей за всеми перипетиями совсем забыл о порядке, который сам же и внедрил. Абы как машину, не занятую на маршруте, из гаража не выпускали, только по письменной заявке, подписанной Петром или им самим.

– Пошли в ремзону, посмотрим. Если не сильно её раскидали, через полчаса можно будет забрать, – завгар достал из шкафчика справа от стола синюю спецовку, накинул, – заправляться будешь? Газа километров на двадцать осталось.

– Давай карточку, – они уже спускались по лестнице на первый этаж, – закачаю по максимуму.

– Пётр собрание назначил, во время обеда. Что-то случилось? – спросил завгар, когда они зашли в первый бокс.

– Сам расскажет, – ответил Алексей. Формально сотрудники Петра ему не подчинялись, никакую должность в его фирме он не занимал, поэтому вмешиваться в отношения внутри трудового коллектива ему не хотелось. Кроме должности замдиректора Олега, официально он нигде не был трудоустроен, хотя в каждой фирме, зарегистрированной и действующей на территории бывшей третьей оптовой базы Харьковского треста столовых, у него была своя доля. Где половина, где четверть, где десять процентов.

– Максим, – Пётр Алексеевич заглянул в яму, – машину надо. Срочно.

– Сейчас, – из ямы прозвучал натуженный голос, – стремянки затяну. Сайлентблоки я поменял, подвеску протянул, – снизу заскрипел металл, – почти. Масло менять не будем?

– Сколько на это надо времени? – спросил Алексей.

– Ещё минут двадцать, – из ямы выбрался молодой парень в замасленной спецовке с ключам в правой руке и шприц-маслёнкой в левой, – здравствуйте, Алексей Александрович.

– Здравствуй. Максим, – здороваться они не стали, Максим предпочитал работать без перчаток, чтобы как он говорил, «чувствовать машину». Несмотря на молодость механик, он был, как говорится «золотые руки». Недаром кроме служебного, он обслуживал весь личный автотранспорт сотрудников, в том числе директорский «Лексус RX300».

– Ладно, закончите, выгоните на площадь, – сказал Алексей, посмотрев на часы. До обеда он вполне успевал, – я у себя буду.