Дмитрий Селин - Судьба наизнанку

Алексей замолчал.

– Перепись здесь вообще никуда не упирается, – сказал Олег, просматривая комментарии на городских форумах и блогах, – народ так же в непонятках, как мы с тобой. Пишут, что обращение готовили в нашем универе и один из авторов, Щербинин, в своём блоге….

– Кто автор? – Алексей даже соскочил с подоконника, уселся в своё кресло рядом с монитором, быстро просмотрел выведенную на экран информацию, – я его знаю, он нам «экономику предприятия» читал.

– Когда он успел? – усомнился Олег, – он младше тебя, семьдесят пятого года.

– Совсем зелёный аспирант был Миша Щербинин, – Алексей мышью пролистывал комментарии, – но перспективный. Иначе ему часы в платной группе вечерников не дали бы. Часто с нами после лекций ходил пиво пить, там, рядом, нормальная забегаловка была. На лекции он нас учит, а после мы ему реальные темы прокачиваем. Нормальный парень. Был аспирант, а сейчас декан, доктор экономических наук. Вот блин, мне тоже предлагал в аспирантуру пойти, сейчас был бы где-нибудь профессором.

– Не жалеешь?

– Нет. Мне к реальности интересней. «Суха теория, мой друг, а древо жизни зеленеет». Гамлет, что ли, сказал. Я так же считаю.

– Нам-то, что ожидать? – спросил Олег, положив руку на распечатанное обращение.

– Денег на расчётном счету у нас сейчас нет, жалкая тысяча болтается. Сто двадцать я в понедельник утром сбросил на карточки, пополам, тебе и себе. Мне деньги пришли, я проверял. Таможне всё проплачено, за доставку тоже. Так что мы стали богаче ровно на одну фуру с титаном.

– Но это ведь не наш товар, – сказал Олег, но, увидев скептическую мину на лице Алексея, сообразил, что это не так. Покупатели титановых трубок находились в Одессе и теперь ни частично проплаченные вперёд деньги, ни товар, на данный момент наверняка растаможенный, получить не могли. Даже по договору право собственности переходило к покупателям после 100 % оплаты растаможенного товара. Чего в ближайший миллиард лет ожидать никак не приходилось.

Олег высказал эту мысль вслух, компаньоны от души посмеялись. Веселье прервал требовательный звонок по внутренней линии. Звонил Пётр.

– Сейчас зайдём, – ответил Мишин.

В приёмной они не стали задерживаться, без приглашения, только поздоровавшись с Машей, зашли в кабинет директора. За директорским столом никого не было.

– Привет, – Пётр стоял справа от двери, у большого аквариума.

Поздоровавшись, они прошли к столу для совещаний. Аркадьев не стал садиться на своё кресло, а разместился рядом с ними, со стороны окна. Такой манёвр понадобился ему, чтобы продемонстрировать компаньонам какую-то видеозапись. На противоположной окнам стене висела метровая ЖК-панель, залитая синим цветом дежурного режима. В углу светился белый значок паузы.

– Вы вчера вечером телевизор не смотрели? – полуутвердительно спросил Пётр.

– Не до этого было, – ответил за двоих Олег.

– Зря, – Пётр нажал пару кнопок пульта, одиноко лежащего на столешнице.

Экран мигнул, выдал на поверхность запись вчерашних городских новостей. На заднем фоне, метрах в двух-трёх, офисное здание, судя по богатой отделке фасада, в нём квартирует какой-то банк. Название этого кредитного учреждения целиком в кадр не поместилось, видно только окончание «…банк». Девушка-репортёр торопливо говорит в камеру

– …Военные и сотрудники службы безопасности не сказали, сколько ещё будет продолжаться выемка документов. По словам заместителя…

Её голос перебил звук близкой автоматной очереди. Затем, почти мгновенно, стрельба стала невыносимо долгой и громкой, словно сразу за камерой притаилась пара ручных пулеметов, вступивших в «диалог» с обладателем «Калашникова». Сверху полетели осколки стекла, девушка жалобно взвизгнула, бросилась мимо камеры подальше от ставшего смертельно опасным фасада, за скачущим кадром кто-то успел крепко выматериться. В объектив попали окна под самой крышей, из одного вниз плевался огнём автоматный ствол. Запись оборвалась.

– Это где? – уточнил Алексей, – только не говори куда вы ездили.

– Именно там, – Пётр нервно крутил пульт, – мама чуть инфаркт не схватила. Мы в это время у операционистов были. Как стрельба началась, думаю всё, попали под ограбление. Чикаго, блин. Стреляли минуты две, а показалось, – он помолчал, – полчаса прошло. Потом в зал влетают два спецназовца в брониках, с автоматами наперевес, орут «пострадавшие есть?!». Народ робко отвечает, что нет. Они выскакивают обратно и по лестнице вверх, за своими бегут. Минуты через две заходят врачи, там несколько машин «Скорой помощи» рядом стояли. Валерьянку раздают, женщин успокаивают. Двоих в больницу увезли, с сердцем плохо стало.