Борис Штейман: Игра с подданным

Каждый вечер является Данилка Губин на доклад к К.Кротову. А тут нацепил глушитель на дуло пистолета. Входит в кабинет. Кланяется низко, и сразу же глухой тихий хлопок. И валится всемогущий министр, наиглавнейший императорский советник мешком на пол с аккуратным небольшим отверстием во лбу. Тщательно вытирает Данилка пистолет платком, снимает глушитель и вкладывает пистолет в еще теплую руку шефа. Теперь порядок, комар носа не подточит. Видит Данилка комара, пытается просунуть тот свой хоботок между пистолетом и рукой К.Кротова, а не получается. «Нервы…» — хладнокровно констатирует Данилка, смотрит на шефа и вспоминает, сколько тот ему всякого добра сделал. И удаляется тихонько. Ну, что за жизнь была бы с Люськой?! Он еще со школы любит другую, а она его. А с Люськой?! Ну, будет все время песенки распевать… А кому нужна эта карьера, если скука…

Император в нетерпении. Сидит у себя за шахматами, а мысли в другом месте витают. Давно ничего не было от Тридцатого. Решает император познакомиться с Тридцатым, но как-нибудь так, эдак, инкогнито… «Почему-то кажется, что мы с ним подружимся… Ей богу, подружимся! Незаурядный ум… — мечтает император. — Но ведь бунтовщик! — останавливает он себя. — Заговорщик! Да, еще какой! Стоит целой дивизии! Лучше сослать его, мерзавца, в какую-нибудь глушь!» Вот так кидает императора из одной крайности в другую. Потому что сердится. И двигает машинально фигурки то туда, то сюда.

Вдруг появляется в поле зрения офицер. «Кажется, из охраны, да точно, из охраны. Зачем, почему?! Кто разрешил?!»

— Где министр? — спрашивает император резко.

— Болен, господин император! Поручил мне. Вот, пакет! От Тридцатого-с!

— Так что же вы?! — Хмурится в нетерпении император. — Давайте! Быстро! — Хочет сразу вскрывать: «Наконец-то! И тяжелый какой! Не зря, не зря долго не было ничего…»

А офицер вдруг мертвенно бледнеет, и пот на лбу бусинами обозначается. Вот-вот в обморок упадет.

— Вы, что?! Нездоровы? — опасливо интересуется император. Не дай бог, инфекция! И уже милостиво отпускает симпатичного парня: — Ладно, ступай, дружок! — И думает: «Побольше бы таких! Давно бы скрутили варварам шею!»

Ползет-бежит Данилка по дворцовым коридорам прочь. Чуть не теряя сознание. Получает оружие у охраны и побыстрее в какую-нибудь нору спрятаться, затаиться со школьной возлюбленной.

Император тянет, хочет продлить удовольствие. «Ого! Тяжелый какой! — Начинает вскрывать пакет. — Именно, в таком может быть обыкновенная пластиковая бом…»

Видит Данилка уже с дворцовой набережной яркую вспышку в покоях императора и мчится во всю прыть…

А Тридцатый, потирая озябшие руки, пишет очередную инструкцию: «Для ликвидации ответственной персоны, — останавливается, усмехается, кивает долго головой, как китайский болванчик, — можно использовать сотрудника внутренней охраны, имеющего допуск к ответственной персоне…»

Стреляет прощально «хлопушка». В последний раз бежит Данилка по дворцовой набережной. Отснят последний дубль. Невесть откуда появившийся ветер трясет фанерные декорации.

— Всем спасибо! — кричит в изнеможении режиссер.

Гаснут юпитеры. Прямо на лужайке в спешке переодевается император. Надо еще успеть на репетицию в театр. Бредет массовка.

— Дворцовая охрана! Кому говорят! Сдайте оружие! — Бегают совершенно озверевшие ассистенты.

Рабочие сноровисто разбирают домик Тридцатого. Быстро строчит, никого не замечая, Тридцатый уже под открытым небом.

«Настоящий мастер, — с завистью думает режиссер про Тридцатого. — Поразительное погружение в образ… Редчайше сочетание. Талантливейший сценарист, а как сыграл! Интересно, что пишет? Новую инструкцию или… новый сценарий?.. Нет, нет… Только не сегодня…» Проходит мимо и видит К.Кротова. Тот и не думает подниматься. Так и лежит себе после выстрела. «Надо же так набраться?! — удивляется режиссер. — Когда успел?.. Вот, пожалуйста, еще один непрофессионал… Кто же его привел? Сейчас уже и не припомнить. Неважно… Фильм поразительных актерских открытий! Поразительных! Ничего, проспится…» Вглядывается режиссер в рану на лбу К.Кротова, и его начинает мутить: «Как натурально сделали… Я, кажется, переутомился…»

— Пойдем что ли! — зовет режиссер Тридцатого и, махнув рукой, уходит.

«За бугром, не торопясь, привстал человек с неприметным лицом в сером костюме и шляпе. Тщательно отряхнулся, сложил винтовку с оптическим прицелом в продолговатый чемоданчик. Внимательно огляделся вокруг. Поправил примятую траву и скрылся в густом кустарнике, примыкающем к лесу», — судорожно дописывает Тридцатый последний сценарий-инструкцию.