Михаил Дьяконов - Река времен. Жребий брошен

Я цокнул языком, спеша прервать этот мучающий меня разговор.

Наши отношения с Татьяной были какие-то нездоровые. Десять лет назад я имел несчастье влюбиться на старости лет. И что удивительно, она тогда ответила мне взаимностью, но потом вдруг в дело вступило «ближнее окружение». Ее пинали родственники и некоторые подруги, что со мной она будет непременно мучиться всю свою жизнь. Да и привыкла она до этого жить в семье обеспеченного мужа, который, впрочем, чуть ли не вытирал об нее ноги. Она не знала там никаких материальных трудностей, как и проявления каких-то чувств по отношению к себе. Ее бывший муж был самовлюблен, а я на его фоне казался ей недостаточно самолюбивым, недостаточно уверенным в себе и недостаточно властным, чтобы можно было связать со мной свою судьбу, а тут еще она стала членом закрытой религиозной группы, и во время общения в ее разговоре часто звучали фразы вроде: «Как жалко, Макс, что ты не наш…», или «Вот если бы ты был с нами…».

И какое-то время назад я решил разрубить этот гордиев узел. Перестал возлагать на себя инициативу поиска встреч с ней. Вот уже год мы живем в таком режиме. Я появляюсь перед нею только тогда, когда она хочет меня видеть. И думал, что все уже позади. Но вот надо же! Она вдруг сама захотела увидеть меня. Зачем? Неужели? Нет, не верю! Этого не может быть потому, что не может быть никогда…

Пробка рассосалась так же внезапно, как и родилась.

Впереди, метрах в трехстах в нашей стоящей колонне разноцветных червячков, вдруг обнаружилось слабое шевеление, которое волнами медленно продвигалось по направлению ко мне. И я, забросив початую пачку в бардачок, пристегнул ремень безопасности и повернул ключ зажигания, активировав выработку электроэнергии топливным элементом. А через пару минут двигатели зажужжали, провернув колеса «Селесты», словно приглашая ее продолжить внезапно прерванный путь.

Третье транспортное, подвергшееся десять лет назад большому ремонту и переделкам, встречало всех въезжающих привычными решетчатыми барьерами и маленькими рекламными транспарантами-перетяжками. Тут ничего не изменилось в те годы, пока я почти не посещал старую Москву, и даже светофор при съезде с Сущевского на Бутырку, как и прежде, работал с перебоями. «Кризис – признак стабильности», – пронеслось в голове чье-то язвительное высказывание. На Бутырке, где проезжая часть шла по поверхности земли, непривычно было вдруг очутиться ниже резко выросших по сторонам дороги домов, которые нависали почти над самой головой, загородив собою и небо, и солнечный свет. Я был уже почти у цели путешествия, и мысли о его исходе вновь начали одолевать меня.

«Фри-Джи» занимали отдельное недавно выстроенное здание в Угловом переулке. Здание было высоким, темным, но ослепительно блестевшим в лучах послеполуденного солнца. Его проектировали, очевидно, для какого-то могучего торгового центра (которых много открывалось в Москве пятнадцать-двадцать лет назад), но когда стоимость аренды в центре столицы превысила все допустимые пределы, оно было продано «с потрохами» для других целей. Здесь было все, что душе угодно. Высокие потолки на двенадцати нижних этажах, где планировалось разместить торговые помещения, и низкие потолки в офисных помещениях и кабинетах под крышей. Большие, словно монолитные, зеркальные окна, вертолетная площадка с причальной мачтой дирижабля на крыше, обширный паркинг на прилегающей территории и под землей, специально устроенная напротив остановка автобусов, микроэлектробусов и такси делали это здание весьма доступным для посещений когда и кем угодно.

Зачем же я им понадобился?

Уверенно свернул из Углового переулка к паркингу и притормозил у въезда под здание у полосатого «бима». Сверху спустилась оранжевая «морда контры», и довольно приятный голос автомата вкрадчиво сообщил:

– Господин Матвеев, вы прибыли ранее назначенного времени. Просим вас подождать несколько минут. Ваше место в паркинге сейчас освободится.

Ну что же? В самом деле приперся на десять минут раньше срока, подъезжая, дополнительно не позвонил. Чего можно было еще ждать? Все нормально.

– Господин Матвеев, ваше место в паркинге – номер А-43. Следуйте за желтыми маркерами. Скоростной лифт – прямо напротив вашего места. – В дисплее появилось изображение лифта. – Вас ждут на семнадцатом этаже.

– Спасибо, – поневоле вырвалось у меня… Никак не могу привыкнуть, что автомату все равно, поблагодарю я его или нет. Он вырубается сразу, как только опустит вниз «бим» – полосатое бревно. Я смотрел на метки в виде появляющихся моргающих ярко-желтых стрелочек, что кратчайшим путем вели меня к выделенному для меня месту, а сам в то же время пытался отрепетировать встречу с загадочным господином Лейбницем. В моем представлении это был высокий энергичный брюнет, почему-то в смокинге и с сигарой в руке. Действительность же оказалась несколько иной.