Андрей Посняков: Красный Барон

— Ах вы, сволочуги!

Спрыгнув на палубу, Громов несколькими ударами отбросил от девчонки матросов и, пока те не опомнились, толкнул подружку к фальшборту:

— Плыви, Влада, плыви! Давай разом…

Девушка со страхом взглянула вниз — прыгать-то было высоковато, боязно, однако деваться некуда — оборванцы уже пришли в себя, оправились от подобной наглости, пора было спасаться бегством, точнее — вплавь.

Двое матросов уже бросились к девушке, протянули руки.

— Прыгай, Влада! Давай!

Андрей ударил одного, второго — а от третьего и сам получил по зубам, правда, на миг оглянувшись, увидел, что Влада таки прыгнула, вынырнула… поплыла… вот оглянулась.

— Я — турист из России! — сплюнув кровь, по-английски выкрикнул Громов. — Предупреждаю, у вас будут проблемы.

Оп! Немедленно прилетела еще одна плюха, да такая, что молодой человек не удержался на ногах, упал, покатился по нагретым солнцем доскам… да так и катился до самого борта. Кто-то ударил Андрея ногой… попал… ох, гадина! Кто-то промазал… Вот и фальшборт. Теперь — быстро! Перехватить занесенную для удара ногу — дернуть, — а поваляйся-ка! Следующий? Н-на!

Ох, с каким смаком Громов нанес удар! Хороший, в скулу! Бедолага так и покатился, не хуже, чем только что и сам Андрей. Еще удар! Еще! Ой, парни, — а не слишком ли вас много?

Подумав так, молодой человек кинулся влево, затем — тотчас же — вправо и, наконец, назад — прыжком перескочив через борт и, подняв тучи брызг, ухнул в воду!

Вынырнув, поплыл как можно быстрее, с минуты на минуты ожидая выстрела. Да, с корабля бабахнуло — только попади-ка в такую цель попробуй! Вот выстрелили еще раз, что-то орали… и — всё! Вдруг, как отрезало, наступила полная тишь, внезапная и пугающая. Беглец обернулся — и не увидел за собой никакого судна! Парусника позади не было! Куда же он делся-то? Уже успел отплыть? Хм… может, и так. Да и черт с ним! Хоть бы и сгинул. Главное, врагов поблизости больше не наблюдалось, главное — Владе удалось уйти… удалось, удалось — плавала эта девчонка неплохо.

Сверху что-то громыхнуло. Рано радовался! Опять выстрел? Сделав пару гребков, Андрей оглянулся — да нет, не выстрел. Гром!!! Тучи-то все-таки пришли, добрались до побережья. Те самые, грозовые.

А вот и молния ударила где-то неподалеку, и снова — аж гулко в ушах — гром! Черт побери — плохо дело, грозы еще не хватало для полного счастья. Упрямо стиснув зубы, пловец заработал руками изо всех сил. Скорей на берег, скорей… Там хорошо, там сухо, там Влада… Влада…

Что-то снова бабахнуло над головой, на этот раз гораздо ближе. Снова сверкнула молния… и словно что-то взорвалось в голове! Бабах! И перед глазами на миг — радужный радостный фейерверк.

Взрыв, грохот…

…а потом — тьма.

Громов очнулся от того, что его куда-то тащили. И первая мысль был — жив! Все ж не утонул, спасся — либо сам догреб до берега, либо вынесло прибоем. Да какая разница? Главное, вот он — здесь, а не в море, утопленником. Да! Владу скорей найти, Владу.

— Эй, эй, куда вы меня тащите?

Андрей попытался вырваться, но не смог — во всем теле ощущалась какая-то противная слабость, а в голове шумело, словно после хороших посиделок с добрыми старыми друзьями, когда поначалу — «давайте-ка, парни, в этот раз без фанатизма», а потом — «а что, в холодильнике больше ничего нет? Тогда кто бежит?»

Вот и сейчас — похожие ощущения… только гораздо хуже, усугубленнее, что ли. Неужели с пива так? Да нет, не с пива, скорее — молния. Долбанула где-нибудь рядом, и привет. Слава богу, хоть Влада до грозы успела… должна была успеть.

— Господа, вы тут не видели одну красивую девушку в белых… в белых шортах?

Опять никакого ответа! Да глухие они, что ли? Или не понимают английского? Да, наверное, так. А вообще-то, он, Андрей Андреевич Громов, этим парням должен быть благодарен по гроб жизни — они же его, похоже, спасли. Из моря вытянули и сейчас вон, тащат… без всякого почтения, кстати, тащат, как бревно или какую-нибудь огромную, нечаянно выловленную рыбу. Но ведь тащат же, не бросают. Наверное — в медпункт… или какую-нибудь клинику… а может, в полицию? Видели, как с того корабля плыл, теперь, поди, докажи, что ты не верблюд. Нехорошие дела, международным скандалом пахнут.

Громов краем глаза обозрел своих спасителей… или правильнее — конвоиров? Лет по двадцать пять примерно. Оба черноволосые, смуглые, тощие — доходяги какие-то. Если б не эта проклятая слабость, Андрей бы их вмиг раскидал! Босые, одеты… Бог знает во что — какие-то подкатанные до колен штаны да грязные серые рубахи, у каждого на шее крест — у того, что слева, даже серебряный… или нет — латунный.