Андрей Посняков: Париж1968. Красный май

Глава 1

Конец апреля. Ветрогонск

Стажер

– Молодой человек, масочку оденьте!

На входе в приземистое здание ОМВД стоял плечистый сотрудник в черной полицейской форме, с автоматом наперевес. Масочку он советовал надевать не столь уж и многим – разве что вот, Сергею, и еще какой-то заплаканной девчонке, судя по синяку под левым глазом – жертве домашнего насилия. Все остальные – юркие парни и девушки в форме и без – лишь кивали часовому, абсолютно беспрепятственно просачиваясь за железную дверь. Такие вот противоэпидемиологические меры… Не ищите логику там, где ее нет.

– Девушка, девушка! Пожалуйста, масочку оденьте!

Вообще-то, в данном случае говорят – «наденьте». Проверочное предложение – «надеваю куртку, одеваю Машу». Можно, конечно, и куда как пошлее выразиться, но Сергей пошляком не был и от подобных эскапад воздерживался.

Ни слова не говоря, просто надел маску, не прикрыв носа, и спокойно прошел в дверь, останавливаясь перед низеньким окошком дежурки.

Дежурный – лысоватый майор с лицом человека, утомленного вообще всем, чем только можно – разговаривал по телефону.

– Что-что? Снова сожитель скандалит? Бье-от? Так не убил еще?

Тут майор обернулся и, прикрыв трубку ладонью, бросил кому-то в дежурке;

– Снова эта дура звонит. Ну, та, что…

После чего, как ни в чем не бывало, вновь вернулся к разговору, переспрашивая почти каждое слово:

– Заявление писать будете? Нет? А зачем тогда вызываете? Попуга-ать?! А мы не страшные!

Бросив трубку, майор выругался матом:

– Вот ведь люди! Попугать. Попугаев нашла. И кого я к ней пошлю? Обе группы на выезде. Участковый – один в отгуле, другой в отпуске… А-а-а…

– Ничего, Михалыч. Не бери в голову, – посоветовали хрипловатым голосом. Кто – видно не было. Наверное, напарник… или, нет, какие у дежурного, к чертям собачьим, напарники? Скорее, помощник.

– А вы, молодой человек, к кому? – наконец-то, господин майор соизволил обратить внимание на Сергея!

– Так, наверное, к вам… У меня – вот…

Пожав плечами, молодой человек подал в окошечко сложенный вчетверо листок.

– Направление… – развернув, прочитал дежурный. Дальше читать не стал, но вполне дружелюбно улыбнулся. – Хорошо, хоть не заява! Значит, на практику к нам? Из школы полиции?

– С юрфака.

– Иди ты! Из универа, что ли?

– Ну, в общем…

– Хорошо! – майор потер руки и задумался. – Наверное, в уголовный розыск тебя направят. – В следствие двух девочек на практику взяли, в дознании полный комплект… А вот оперов ужас как не хватает! Одного недавно того… а двое сами уволились. Один на завод пошел, другой – в бродячий цирк. Он метеоролог по специальности.

– А, ну если метеоролог – тогда, конечно, в цирк…

Сергей и сам любил пошутить, и ценил чужие шутки. Вот и сейчас заценил. Если это вообще была шутка.

– Начальник у нас сегодня в Главке… и начальник криминальной полиции с ним, – вернув направление, задумчиво протянул дежурный. – Я вот что… Я тебя сразу к начальнику розыска! Ничего, что на «ты»?

– Ничего. Я смотрю, много у вас тут начальников!

– И не говори…

Махнув рукой, майор с хрустом потянулся:

– Капитан Сомов, Николай Петрович. Вот–вот должен зайти. Ты пока посиди тут, на лавочке, подожди… Меня, кстати, Федором зовут… Федор Михалыч…

– Достоевский… – непроизвольно продолжил молодой человек.

Дежурный ничуть не обиделся, наоборот:

– О! Сразу видно, что с универа! Заглядывай вечерком кроссворды разгадывать. Значит, ты у нас Сергей…

– Соколов, Сергей Вениаминович. Двадцать лет. Третий курс.

– Э-эх! Где мои двадцать лет? – покачал головой Федор Михалыч.

В этот момент дверь отворилась и перед дежуркой возникла весьма подозрительная личность – круглолицый невысокий крепыш в поношенной джинсовой крутке и серых брюках, почти до колен замызганных свежей коричневой грязью. От личности ощутимо разило бензином и перегаром.

– Здорово, Достоевский! – махнул рукой крепыш.

Майор тут же отпер ведущую в дежурку дверь…

– Тут, тебе, Петрович, материалов расписано полным-полно… Чего грязный-то?

– Да, застрял, блин… Все жена! На дачу, на дачу… Вот, блин, съездили.

Опершись на парапет, отделявший стол дежурного от остального помещения, вошедший недобро прищурился и принялся бегло просматривать бумаги. Каждая бумажка сопровождалась либо саркастическим хмыканьем, либо нехорошим словом. Сергей наблюдал за всем с искренним любопытством.