Михаил Ланцов: Маршал Советского Союза. Глубокая операция «попаданца»

Что будет дальше? Жена, безусловно, очень быстро заметит странное поведение супруга, но это дело семейное и, если он не станет пить горькую или демонстративно плевать на портрет Сталина, вряд ли она побежит жаловаться в партком или в "органы". А вот "друзья"… Они ведь тоже заметят неладное. Пусть и не сразу, но заметят. Что за этим последует неясно, но ничего хорошего ожидать не приходится. Любая не объяснённая вовремя странность в поведении грозит потерей поддержки "стаи", а сам по себе Тухачевский к середине тридцатых уже не был сколько-нибудь значительной фигурой, имеющий вес лишь как выразитель интересов группы красных командиров, которых через пару лет назовут троцкистским заговором. Оставшегося же в одиночестве маршала сожрут в два счёта, не дожидаясь приснопамятного тридцать седьмого года. И сколько у него есть дней? Два? Три?

Неделя?

К этому моменту Николай Васильевич уже свыкся с тем обстоятельством, что судьба дала ему второй шанс. Главным призом новой гонки он видел срыв планов внешних и внутренних врагов по разрушению страны, которой он отдал почти полвека каторжного труда. И пусть дорога к этой цели была похожа на переход по огромному болоту, где провешенный раньше путь обрывался тупиком, пусть под ногами колыхался ковер из гнилых корней чужих честолюбий, скрывающий трясину "высокой политики", пусть дальний край болота затянут туманом изменчивой идеологии. Пусть.

Но позор девяноста первого года не должен повториться, и точка! Сам Агарков не рассчитывал дойти до финиша, но надеялся успеть проложить пару десятков шагов нового пути, обходя известные ему ямы – да хоть один единственный шаг, позволяющий, вероятно, исправить хоть что-то. Пусть даже ценой своей жизни. И тут такая неприятность… Как из нее выкручиваться?

05 декабря 1935 года. Москва. Кремль. Кабинет Сталина.

– Таким образом, врачи констатировали общее переутомление, от которого товарищ Тухачевский уже полностью оправился.

– Странно, – задумчиво произнес Сталин. – С чего бы ему переутомиться?

– Не знаю, товарищ Сталин, – слегка напрягшись, произнес докладчик.

– Он себя точно хорошо чувствует? Какая-то очень странная болезнь… Неожиданная.

– Врачи полностью удовлетворены его состоянием. Говорят, что товарищ Тухачевский совершенно здоров. А вот близкие друзья и родственники, по нашим наблюдениям, встревожены. Он их узнает, но реагирует на них не так, как они привыкли. Жена вообще проговорилась, что ее муж изменился самым решительным образом, и она его просто не узнает. Как будто подменили.

– Вы проверили это заявление?

– Да. Оно тоже вызвало у нас неподдельный интерес. Наши сотрудники под видом медицинских работников провели с товарищем Тухачевским общий осмотр и беседу, проверяющую состояние его памяти. В этом вопросе мы пользовались материалами личного дела. Проверка показала, что свое личное дело он знает прекрасно. – Сталин молча усмехнулся в усы. – По всем событиям, вспоминал нередко даже часы и малозначительные подробности. Заподозрив утечку, мы решили воспользоваться помощью его друзей, ведь, если он агент, то никак не мог знать какие-нибудь важные, но очень личные и не афишируемые подробности из жизни товарища Тухачевского. – Докладчик задумался на несколько секунд, переводя дыхание. – Но он их знал. Все. Что же касается медицинского осмотра, то из соображений секретности мы могли воспользоваться лишь описаниями особых примет товарища Тухачевского. Все они совпали. Но здесь нам сильно помог лечащий врач, который уже осматривал товарища Тухачевского год назад и не нашёл никаких отличий.

Естественно, с него взяли подписку о неразглашении.

– То есть, вы считаете, что никакой подмены нет?

– Нет никаких оснований считать иначе. Да, товарищ Тухачевский очень сильно изменился. Фактически, характером он стал совершенно другим человеком. Но все эти изменения внутренние. К тому же и медики не находят в этом ничего невероятного. Мы опросили нескольких авторитетных врачей в разных госпиталях.

Они утверждают, что резкие изменения характера после перенесенной клинической смерти, наблюдаются, хотя и не часто. А тут клиническая смерть наблюдалась дважды в течение короткого промежутка времени.

– Насколько близкие и друзья товарища Тухачевского обеспокоены его преображением и как оценивают произошедшие изменения?

– По-разному. Если жена с дочкой вполне довольны, им он теперь нравится больше, чем прежний, то товарищи по РККА сильно встревожены. И нам не ясна природа тревоги совершенно.