Сергей Шкенев: Заградотряд Его Величества. "Развалинами Лондона удовлетворен!"

Кстати, а не стоит ли воспользоваться знакомством с влиятельным министром недр и горнодобывающей промышленности, дабы испросить разрешения вернуться в армию? Правда Россия нынче ни с кем не воюет, но это же временно, да? Не перевелись ещё супостаты... видит бог, не перевелись!

А в самом деле, почему бы не вернуться? Дочерей замуж выдал, внуков дождался, зятья такие, что и сыновьями назвать не стыдно было бы... А пятьдесят лет вовсе не тот возраст, когда хочется лежать на печи и рассказывать о былом - тянет ещё на что-то душеспасительное, вроде очередного похода. Не постриг же принимать, замаливая несуществующие грехи?

Батюшка усмехнулся, вспоминая вспыхнувшие несколько лет назад споры о допустимости убийства духовными лицами. Чуть было дело до нового раскола не дошло! Но Господь не допустил - послал в умные головы правильные и нужные мысли. Убийство действительно недопустимо, но уничтожение врага, покусившегося на отчизну, таковым не является. Сомневающихся тогда много оставалось, но именно они и составили собой братию закладываемых Павлом Петровичем пограничных монастырей, где пули и сабли лихих людишек окончательно выбили тени сомнений. Всё по святоотеческим заветам, да... молитва мечом не хуже иных прочих, ибо сказано: "Не мир принёс я вам, но меч!"

Мысли прервались звонком, известившим о падении давления в котле, и отец Михаил переключил машину на холостой ход, чтобы подбросить дров в топку и добавить воды. Вообще-то механики, построившие трактор, настоятельно рекомендовали использовать в качестве топлива каменный уголь, но они, скорее всего, рассчитывали, что он будет работать в южных землях, где этот самый уголёк водится в изобилии и весьма дёшев. А оттуда сюда его не навозишься! Только крупные заводчики могут позволить себе гонять баржи по Волге к устроенным у донского волока складам, а бедному сельскому священнику в одиночку такое не потянуть. Вот когда достроят железную дорогу... да не на конной тяге, как сейчас, а на паровом ходу...

Так незаметно и обед подоспел. В прямом смысле - его принесла в поле старшая дочь Марья Михайловна. Увязавшийся за матерью крепкий трёхлетний мужичок первым делом проверил дедову работу, и лишь потом соизволил обратить внимание на трактор. Насмотрелся за неделю, что это чудище во дворе стояло в ожидании погоды, и зрелище прискучило.

- Фёдор где? Чего-то я не заметил, как он ушёл.

- Где же ему быть-то? Знамо дело, в сарае сидит, четвёртый раз за утро сеялку смазывает.

- Неугомонный, - проворчал батюшка с одобрительными интонациями.

Старший зять Фёдор Саввич Самохин, по ранению уволенный из Второго Егерского полка в звании младшего сержанта, по выходу из гошпитали прослушал сельскохозяйственный курс Её Императорского Величества Марии Фёдоровны, и теперь к любому занятию подходил научно и основательно. В Британском же походе дослужился до старшего лейтенанта, и в качестве трофея привёз из Лондона ах целых трёх учёных агрономов. Именно он после свадьбы предложил объединить хозяйства в одно "обчество", но в противоположность общинному миру, который, как известно, подлец, поставить целью не равную бедность, а личное богатство участников. Сообща оно легче выйдет, да и гуртом даже батьку бить сподручнее...

Батюшка воспринял присказку как обидный намёк, и разговоры о благом начинании едва не закончились потасовкой, для духовного лица допустимой, но считающейся неприличной. Но быстро успокоился, уловив здравое зерно в предложении новоиспечённого родственника. - Ты, Машка, Фёдору скажи, чтоб через пару часов сеялку сюда пригонял, в вечеру испробуем. И мешки пусть захватит, что красными лоскутами помечены.

На то зерно отец Михаил возлагал особые надежды. Отчаявшись получить приличные урожаи пшеницы, страдающей то от засухи, то от затяжных дождей, он полностью перешёл на рожь и овёс. Последний охотно закупали для нужд армии, а за первую государственный заготовитель платил твёрдую цену. Поменьше, чем вышло бы на базаре в Нижнем Новгороде или на ярмарке у Макария, но договор, заключённый на шесть лет вперёд, позволял пренебречь подобной разницей. Да и не угадаешь с ценой - в неурожайный год с казённых складов могут продавать с наценкой лишь по копейке с пуда, что при больших объёмах хоть сколько-то окупит расходы. А жадина разорится... и поделом собаке!

- Не забудь про красные лоскутки, - напомнил батюшка дочери.

- С тобой забудешь, как же, - хмыкнула та, и, подхватив сынишку на руки, исчезла.