Радик Соколов - Наездник

День не принес ничего хорошего. Началась школьная тягомотина. Какая тоскливая скука понимать, что дальше будет только хуже. Вечером он опять засыпал со слезами.

Устроившись за столом и медленно пережевывая завтрак, он поглядывал в окно. Впервые за последние несколько дней, ел дома. Обещанная уже давно картошка, сварилась только к этому утру, правда превратившись в макароны и большей своей частью расположившись внутри тетки.

— Похоже будет бабье лето, — ни к селу, ни к городу подумал Павлик. На губы непроизвольно наползла неожиданная улыбка, растянувшая непривычные к этому мышцы лица. Давившая весь последний год тоска на мгновенье отступила.

Накинув старую курточку, со сломанной молнией, и из которой он вырос еще в прошлом году, Паша вновь двинулся по кружному маршруту в школу.

Из-за угла вынырнул небольшой симпатичный песик. Его озабоченная морда и побитый вид вызывали печальную улыбку. Коротенький хвостик настороженно подрагивал. Собака явно была на промысле. Наиболее тучные пастбища возле мусорных баков давно отвоеваны сбившимися в стаи особями, а молодого пса похоже только недавно вышвырнули на улицу наигравшиеся со щенком хозяева. Тут он заметил подростка. Они с любопытством разглядывали друг друга. Потом песик, почуяв видимо родственную душу, подошел к Паше и остановился в нескольких шагах.

— Что, брат, выгнали? — произнес Шатов сочувственно, ощущая тоску крохотного живого существа.

— Пес нерешительно приблизился и тявкнул, будто отвечая на поставленный вопрос. — Да, не сложилось у меня со стаей. Теперь бегаю в одиночестве, уже и блох завел.

— Паша снял рюкзак и достал небольшой сверток.

— Псина завилял хвостом и сел, приблизившись почти вплотную и в ожидании вытянув шею. — У бродяги даже заурчало в животе.

— Достав краюшку хлеба, Павлик протянул руку. Он думал, что собака схватит кусок и отбежит, чтобы распробовать угощение в стороне, но пес, деликатно взяв кусок стал нетерпеливо жевать прямо у ног.

— Финиш, — через мгновенье произнес Павел, — больше ничего нет. Приходи завтра.

— Пытавшийся было увязаться за мальчишкой пес, вскоре отстал, заинтересовавшись съедобными запахами, исходившими из открытого окна чьей-то кухни.

— Встреча с песиком, пусть даже пришлось ему отдать свой кусочек хлеба, приберегаемый на крайний случай, подняла настроение.

В школе было как всегда, пока на перемене Паша не зацепился взглядом за настолько прекрасную девочку, что остолбенел. Будто натолкнулся на стену, мгновенно остановился и больше не мог отвести взгляд от этой неземной красоты. Она скользила сквозь пространство стелящимся вальсирующим шагом абсолютно не тревожа его. В голове Шатова раздались аккорды «Адажио из балета щелкунчик» и не умолкли пока он смотрел на нее.

— Вот она, Эсмеральда. Девушка моей мечты. — В голове Павлика неожиданно сошлись вместе совершенно разные музыкальные произведения.

В любой обстановке она не осталась бы незамеченной. Чудо, что он устоял на ногах, следя за ее походкой, наполненной грацией и красотой. Когда девушка остановилась рядом, он рассмотрел ее подробнее.

Высокая, на полголовы выше него. Обычная накрахмаленная белая блузка с неброской вышивкой и строгими рукавами как будто подчеркивала совершенную форму ее груди. Узкая, консервативная темная юбка, обтягивала тонкую талию, плоский животик и идеальную линию бедер. Элегантный костюм совершенно не вписывался в окружающий интерьер, но ей удивительно шел. Сравнение с античной богиней напрашивалось, само собой, ведь она парила над обыденностью. Окружающая серость не касалась ее, бессильно клубясь в стороне.

Светлые, густые волосы падали на плечи сверкающей волной. От девушки трудно было отвести взгляд. В сияющих глазах светился ум. Почти лишенное броской косметики лицо было ослепительно красиво. Губы…

На Павлика нахлынула огнедышащая волна. Девушка притягивала с неумолимой силой. Он не мог противиться этому влечению. Шатов сглотнул подступивший к горлу комок, боялся закрыть глаза, чтобы не потерять из вида это совершенство.

Мир сдвинулся. Вспышка прожектора, осветила все происходящее и позволила взглянуть на жизнь в новом свете. Нахлынула унылая волна тоски и досады. Ведь он ни в чем не виноват. Зачем все так неправильно. Как несправедлива судьба. Почему она щедра к одним и поворачивается спиной к другим. Эти банальные вопросы стали так остры, что Шатову захотелось завыть как волк в зимнем лесу от бессилия. Какой же он хлюпик. Как может он подойти к этой девчонке? Что он ей расскажет? Здравствуйте, я маленький инвалид и доживаю последние годы. Безрадостная перспектива увидеть жалость в глазах. Зачем нужно такое существование. Почему такие красавицы предназначены другим. Как же хочется, чтобы она полюбила именно его. Чёрт, сейчас он может надеется только на сострадание. Победить свою болезнь самому тоже не получиться. Как-же быть. Ведь нужно просто достать деньги на операцию. Необходимо добыть средства. Где их взять. Где их взять?