Николай Томан - Исчезновение Дмитрия Астрова

Андрей Ильич тяжело прошелся по комнате, разминая затекшие ноги, и оказал усмехаясь:

- И опять же увлеклись вы этим не потому, что Астров над фотоэлектрическими батареями работал, а потому, что все тот же Орсон Клиффорд этой проблемой занялся. Вы в восторг, конечно, пришли, когда эти восточные ученые, по указке американцев, вас с Астровым в своем журнале похвалили. С одной стороны, вы польщены были тем, что на работы, ведущиеся на вашей экспериментальной базе, изволили обратить внимание иностранцы, а с другой решили спекулировать на этом, полагая, что мы все внимание обратим теперь на батареи Астрова, забросив и параболоиды Курганова и все остальное. Но и в этом вы ошиблись, Сарычев. Мы не сомневаемся, что у фотоэлектрических батарей Астрова большое будущее, но не собираемся в надежде на это будущее отказываться от успехов, достигнутых в настоящем параболоидной установкой Курганова.

- Выходит, что я виноват в том, что слишком верил в идею Астрова? спросил Сарычев.

- Нет, не в том, что верили, а в том, что умышленно преувеличивали возможность скорого ее осуществления в ущерб реальным задачам нашей базы. А еще, видимо, надеялись, что иностранные ученые вам помогут. Обменяются с вами научным опытом. Ведь тот, кто за границей писал о вас, намекал, кажется, что они с Клиффордом нашли уже металл, сверхчувствительный к свету? А вы и поверили. Какой же им смысл тогда обмениваться с вами опытом? Откуда бескорыстие такое? Да знаете ли вы, что этот ваш восточный коллега всю жизнь занимался только зеркальными отражателями, и, стало быть, никакого секрета сверхчувствительного к свету металла открыть вам не мог. Ведь это Клиффорд подсылал его к вам с целью выкрасть у вас что-нибудь. Спасибо еще скажите, что ему не удалось побывать у вас!

Андрей Ильич подошел к двери, отворил ее и, увидев Бобрикова, сидевшего на его чемодане, распорядился:

- Отнесите мои вещи на квартиру Евгения Николаевича. В этом доме я не намерен останавливаться.

СНОВА ПОЯВЛЯЕТСЯ КАПИТАН КЕРИМОВ

Вечером в тот же день неожиданно прибыл к нам, на энергетическую базу, еще один гость. В темноте я не сразу узнал его, хотя в высокой фигуре приезжего чувствовалось что-то знакомое.

- Здравствуйте, - сказал он, протягивая мне руку. - Я Керимов, узнаете?

- Здравствуйте, здравствуйте, товарищ Керимов! - отвечал я, узнав представителя районного отделения Министерства государственной безопасности.

- Заходите, пожалуйста, - пригласил я его в свой домик и познакомил с Андреем Ильичом.

- Приехал к вам с важной вестью, - заметил Керимов, садясь в предложенное кресло. - Астров ваш нашелся.

- Как?! - разом воскликнули мы с Андреем Ильичом.

- Нашелся, нашелся, - улыбаясь, повторил Керимов и попросил разрешения закурить.

От неожиданности мы, казалось, потеряли дар речи и лишь удивленно, даже, пожалуй, испуганно, смотрели на Керимова.

- Сейчас я попытаюсь восстановить всю историю этого происшествия, неторопливо продолжал Керимов. - Буря, оказывается, во всем виновата. Товарищ же ваш, как мы и думали, вел себя героем.

- Буря? - переглянулись мы с Андреем Ильичем.

- Ну да, буря, что была на днях. В аппарате вашем, товарищ Курганов, было что-то не в порядке. Вполне возможно, что ему грозила катастрофа. Астров сразу же понял опасность. Он бросился к вашей машине и, невидимому, открыл там какой-то кран.

Мы слушали его, затаив дыхание. Все шло пока так, как мы и представляли себе.

- Машина ваша была спасена этим. Астров уже стал спускаться вниз, как вдруг страшный порыв ветра оторвал его от лесенки и сбросил в реку. Он разбился бы насмерть, конечно, но, к счастью, в тот день в горах был страшный ливень и маленькая река, протекающая через вашу базу, взбухла. Астров упал в нее, и вода понесла его с бешеной силой. Удачно подоспели колхозники, они были на реке в это время: боялись, как бы не размыло плотину. Несколько человек тотчас же бросились в воду и спасли Астрова. Вот, в кратких чертах, и вся история.

- Так, значит, жив Дмитрий?! - радостно воскликнул я.

- Жив, - весело ответил Керимов. - Все это время лежал он в колхозной больнице и пришел в сознание только вчера. Разговаривать с ним еще не разрешают, но врач заверил меня, что кризис миновал, и здоровье его пошло на поправку.

Мы долго сидели молча в этот вечер, потрясенные всем происшедшим.

- Удивительную закономерность вижу я во всем этом происшествии, - заметал, наконец, Андрей Ильич. - Ведь и вы и Сарычев искали Астрова, но Сарычев при этом руководствовался темными инстинктами человеческой души - и не нашел его. Для Сарычева Астров пропал бесследно. А вы, Евгений Николаевич, шли от светлых сторон характера советского человека и потому оказались правы, хотя в выстроенной вами гипотезе, к счастью, не все совпало с действительным ходом событий.