Владимир Бойков - Робинзон и его женщина

Отложив вилку, Рагозин встал из-за стола.

— Я пойду, проверю мотьку, — сказал он и вышел из кухни…

На МТК все было в порядке. Груз лежал по контейнерам, сгрудившимся в багажном отделении. Следов проникновения влаги Петр не обнаружил.

Проверка груза стала частью его ежедневного ритуала. Следующим этапом были проверка силовой установки и систем жизнеобеспечения. Все оказалось в норме. Это было даже скучно. У Петра теперь имелась целая куча свободного времени, чего прежде никогда не случалось. Но куда его девать? Секс с малышкой? Петр поморщился — он уже начал уставать от него. Хотелось заняться чем-то серьезным. Чем-то, что отнимало бы массу сил, а значит быстро сжигало время, которое оставалось до прилета спасателей.

Он еще раз осмотрел рубку. Вроде все в порядке.

Назад идти пока не хотелось. Помещение базы уже достало его. Вздохнув, Рагозин лег на койку и уставился на Мисс Апрель. «Привет, детка, — подумал он, — давно не виделись».

Он закрыл глаза и задремал…

Петр пришел в себя оттого, что кто-то настойчиво тряс его за плечо. Он нехотя открыл глаза.

Над ним стояла Эни.

— Чего тебе? — промямлил Рагозин, еще не совсем очнувшийся от сна.

— Это она? — вместо ответа спросила малышка.

Петр мотнул головой.

— «Она» это кто? — спросил он. — «Она» бывает разная.

Эни довольно раздраженно ткнула пальцем в постер на потолке.

— Вот она. Это ты из-за нее хочешь улететь?

Рагозин непонимающе уставился на Эни.

— Ты о ком, детка? Объясни толком: что за «Она»?

— Та девушка на фотографии, — хмуро произнесла Эни.

Петр посмотрел на постер. Мисс Апрель весело улыбалась ему.

— Ты об Эйприл? — догадался он.

Малышка потупила взор:

— Значит, ее зовут Эйприл?

— Понятия не имею, — ответил Рагозин, — наверное, если она Мисс Апрель, то и зовут ее соответственно.

Эни глубоко вздохнула.

— Значит, это ее ты любишь…

Из ее уст это прозвучало как утверждение.

Петр всплеснул руками:

— Помилуй, Эни! Как я могу ее любить. Это плакат из журнала. Я просто прицепил его на потолок. Больше от скуки, нежели от желания лицезреть ее голосистую тушку. Да ее, наверное, вообще нет в природе! Скорее всего, это компьютерная модель.

Он встал и с улыбкой погладил малышку по щеке.

— Ну хочешь, я выкину ее за борт? — спросил он. — Тебе от этого будет легче?

Эни посмотрела ему в глаза:

— Ты правда ее не любишь?

— О, Господи, — вздохнул Петр. — Да нет же, говорят тебе.

— Хорошо, — ответила Эни, на этот раз с улыбкой, — тогда идем на базу. Я приготовила тебе особый десерт.

Подмигнув ему, она весело выбежала в переходную камеру. Ей не нужен был скафандр — роботы ведь не дышат.

Утро следующего дня выдалось таким же серым, как и все предыдущие. Петр снова осторожно вылез из кровати и направился к компьютеру. Подавив зевок, он развернул экран, чтобы проверить статус буя.

Программа радара не работала. Остатки сна моментально слетели с Петра. Он проверил меню. Ничего. Кроме программы, отвечающей за жизнеобеспечение, в компьютере не было ничего. На экране висели пустые иконки.

— Как? — пробормотал Рагозин. — Как такое может быть?!

Он еще раз проверил диск. Программы исчезли, как будто их вообще не было.

— О нет! Ну кто?! Какая сволочь?!

Он в сердцах ударил кулаком по консоли. Удар был сильный — Петр содрал кожу на костяшках.

Боль отрезвила его. «Ну ничего, у меня есть радар и передатчик на мотьке», — подумал он, зализывая разбитую руку.

Да, на МТК было все необходимое оборудование. Конечно, тащиться туда ужасно не хотелось, но что поделаешь? Другого выхода не было. Правда, возникал вопрос: кто стер программы? На базе были только он и малышка. Петр помнил, что ничего такого он не делал, значит, оставалась она. «Нет, Эни не могла этого сделать, — подумал он, — ей это просто незачем. Хотя… Нет, наверное это какой-то вирус. Возможно, он сидел в машине все это время и ждал удобного случая, чтобы сделать какую-нибудь гадость. Да, пожалуй это самое подходящее объяснение…»

Петр обмотал поврежденную руку платком и направился к лифту. На первом этаже его ждал скафандр…

Сегодня штормило особенно сильно. Волны, проходя ущелье между рифами, вздымались к небу и с грохотом обрушивались на мост, ведущий к посадочной площадке. Петр поморщился, представив, какой скользкой будет поверхность моста. Но делать нечего. Держа обе руки на перилах, он осторожно двинулся вперед.

Ветер был силен. Он просто сдувал, и Рагозину приходилось изо всех сил цепляться за поручни, чтобы не быть сброшенным в океан. Пару раз он поскальзывался, но, тем не менее, ему удавалось сохранять равновесие. Медленными шажками Петр упорно двигался к своей цели. Забрало шлема запотело, и Рагозин почти ничего не видел. К тому же он начал замерзать — батарея скафандра явно села.