Сергей Калашников - Внизу наш дом - второй вариант

Размышляя над этим, я постоянно думал о том, что всё идёт как-то не совсем так, как в прошлый раз.

Долго было подозрительно тихо. Но после обеда пришёл приказ капитану Субботину и капитану Субботиной прибыть в штаб фронта. Понятно, что среди бела дня лететь через зону, доступную вражеским истребителям, можно только на боевых машинах - вылетели парой на москитах. Скажете - Мусенька не умеет? Не смешите мои тапочки - умеет. Она ведь не раз навещала меня в Воронеже, так что, конечно, научилась. Нет, к серьёзным боям не подготовлена, но и не совсем беспомощна. Сможет огрызнуться, если что.

Долго думал, кого оставить за себя на полку. Решение получалось парадоксальное - заместитель мой всё ещё не прилетел из Первомайска - отбивает нашу полуторку и кое-какое имущество у тамошних... нехороших людей. У начштаба работы и без того, хоть завались. Замполит не из лётчиков - он пришел в авиацию по моим пятам из НКВД. Вадим Тарасов, (позывной "Тарас") и Илья Кутейников, которого мы зовём "Кут", - два бойца. Отличные, и в любой момент могут понадобиться именно в этом качестве. Как ни крути, остаётся рядовая Бюхель. Уж выдержки или расчётливости ей не занимать, к тому же - умница. Хоть и не кадровый военный, но тут уж начштаба не выдаст - он-то как раз очень даже кадровый. Подскажет.

Такое решение и объявил.

До Тирасполя, куда прямо перед войной перебралось командование Одесского военного округа, долетели без приключений - только раму один раз видели - немецкий разведчик-корректировщик Фокке-Вульф-189. Но висела она высоко, с нашими четырьмя тысячами высотности нечего и пробовать до неё добраться.

Садимся. Просторное лётное поле пустынно. Далеко, на противоположной стороне, затянутый чехлами, стоит на козлах двухмоторный самолёт, похожий на СБ. Отсюда он кажется каким-то ненастоящим, ущербным. А вот с воздуха выглядел довольно убедительно. Я на чистом рефлексе рулю в сторону непонятной растительности, что наблюдается с краешку, но оттуда выскакивает солдат и начинает делать недружелюбные жесты, словно отпугивает.

Зато к нам мчится мотоцикл с коляской. Поворачиваю в сторону нового действующего лица -- мотоцикл разворачивается, словно приглашая следовать за собой. Следую. Постройки, к которым привел нас лидер, носят следы бомбёжки. Завалов нет, но частично обрушенные стены и пустые глазницы окон, копоть и обнажившиеся стропила - ясно говорят о том, что немцы сюда прилетали.

Несколько человек в технических комбинезонах накидывают на наши машины маскировочную сетку, прилаживая её край к устоявшему углу почти совсем рассыпавшегося здания, а нас везут дальше всё на том же мотоцикле. Следы засыпанных воронок, мусор, собранный в кучи в стороне от дороги. Я сижу позади водителя и думаю о том, что нас ожидает. Зачем нас вызвали к столь высокому командованию?

Траншеи, блиндажи, землянки, палатки... штаб расположен не в здании, а расквартирован в полевых условиях -- увиденное наполняет мою душу чувством удовлетворения. Тут уже перешли с мирных рельсов на обычное для военных условий существование. Нет, в прошлой своей жизни я в штабах такого уровня не бывал, но именно здесь как-то всё кажется мне правильным, естественным, характерным для военного времени.

Высадили нас у входа в погреб, где под маскировочной сеткой пришлось немного подождать. Потом вниз по ступенькам длинных лестниц проводили вниз в кабинет, расположенный в подземном сооружении. На настоящий бункер не тянет, но глубоко. Бритый генерал майор выслушал доклады о нашем прибытии по его приказанию и устало показал рукой на ящики, служащие стульями - видно, что тут пока не обжились.

Мы-то знаем, что это генерал-майор Мичугин - начальник авиации позавчера округа, а сегодня - фронта. О нём рассказал начштаба, собирая нас в дорогу. Охарактеризовал, как человека осторожного, но неплохого организатора. Сам-то я под его началом служил ещё в прошлой жизни, но на столь громадном удалении по вертикали власти, что встретиться нам ни разу не довелось.

- Два капитана, командиры полков, сущие цыплята, - задумчиво посмотрел на нас генерал. - И что прикажете с вами делать? Не успела начаться война, как у одного в полку осталось всего четыре боевых машины, а у другой вообще одна.

- Потери не боевые, - ответила Мусенька. - Летчиков и личный состав из наших частей изъяли по приказу командования ещё в мирное время. По-2 перевели в связь, а Мо-1 забрали в разведку. Вот здесь всё подробно изложено, - она подала папку с бумагами. Картонную, с тесёмочками.