Сергей Калашников - Внизу наш дом - второй вариант

Что мы делали? Имею в виду, с Мусенькой. Ничего особенного. Улучшали свою физическую форму, приводили в порядок дом и хозяйство, я участвовал в разного рода колхозных работах, когда требовалась малая механизация - два маленьких четырёхколёсных трактора, отжатых мною ещё в период их конструирования, исправно служили. Начиная с разгребания наносов снега и вывоза навоза на поля, заканчивая перевозкой телег с молочными бидонами или волочением брёвен для построек. Потихоньку обучил деревенских ребятишек этим премудростям и выкатил в адрес завода несколько портянок замечаний и предложений. Да, неуклюжие маломощные недотягачи продолжали собирать всё там же, на авиазаводе, потому что это требовалось армии.

Провели ревизию своего двухместного самолёта и опробовали его - ни капельки он не сгнил.

И никуда мы не рыпались - Сталин, как я понял, решил нас на какое-то время изолировать, а ему, всё-таки, виднее.

Так и шло время. Наступил новый тысяча девятьсот сорок третий год. В прошлой нашей жизни фрицы в это время сидели под Сталинградом. Неуютно сидели, но намного восточней, чем сейчас. А в этой реальности они не смогли дойти даже до Донбасса. И Днепрогэс нам взрывать не пришлось. К тому же я даже представить себе не мог, где окажутся фашисты весной потому, что очень уж непонятно выглядят происходящие на фронтах события - мы даже линию фронта на карте не можем толком отметить.

Заехал за нами тот самый младший лейтенант госбезопасности, с которым я поссорился ещё в Румынии. Отвёз на машине на аэродром, откуда мы и вылетели в Москву на Ли-2. И происходило это во второй половине февраля - самые сильные морозы уже оттрещали, но теплом пока и не пахло. Особенно пробирало по утрам - днём-то выглядывало солнышко, делая мир вокруг ярким и привлекательным.

***

Генерала этого я в лицо не знал, а представился он Павлом Анатольевичем. Встретились мы в его кабинете в здании на Лубянской площади, рядом с которым пока нет ни памятника Дзержинскому, ни магазина "Детский мир". Судя по тому, как Мусенька напряглась - уж она-то догадалась, кто это такой. Но говорить об этом сейчас было совсем не с руки.

- Нам нужно больше информации по персоналиям, участвующим в ядерном проекте американцев, - сказал он, едва завершилась процедура приветствий и представления. - А для этого мне рекомендовали поделиться с вами сведениями о том, что нами сделано, и что удалось выяснить.

Проще всего оказалось с товарищем Бором. Письмо короля Норвегии оказало на этого датчанина самое убедительное воздействие, и он с удовольствием покинул оккупированную нацистами Данию, чтобы продолжить свои работы в нашей стране. Немного сложнее обстоят дела с товарищем Ферми. Один из его учеников по нашей просьбе связался с ним, но тот отказался бросить начатое дело, пока не получит окончательного результата, - вопросительный взгляд в наши стороны и толчок Мусенькиного локотка мне под рёбра.

- Физики, они такие, - кивнул я с умным видом. - Нельзя их сдёргивать, когда идут исследования. А то, и сами не заметят, как заведут всех за угол из-за какой-нибудь оплошности со знаком в формуле или неправильно прочитанной закорючки. Если этот самый ученик сотрудничает и с нами, и с Ферми, то всю нужную информацию мы обязательно получим.

- Да, - кивнул Павел Анатольевич. - Более того, товарищ Ферми действительно добился получил нужного результата и уже выехал в нашу страну вместе со своим учеником, тоже весьма обещающим физиком. Но возникли некоторые затруднения с господином Фейнманом. Несмотря на то, что удалось разыскать его дальних родственников, живущих в нашей стране, которые с удовольствием с ним встретились и самым радушным образом пригласили переехать к ним, положительного ответа получить не удалось. Хотелось бы побольше узнать об этом человеке. Кстати, Сейчас он ещё студент Принстона.

Разумеется, я посмотрел на Мусеньку - это она у нас ужасно любит читать книжки.

- Знаете, из прочитанного у меня сложилось впечатление о нём, кстати, как его имя?

- Ричард.

- Так вот, он кажется мне человеком наблюдательным, весёлым, решительным и надёжным. Мастером непредсказуемой выходки и рискованной шутки. Помню, как он вскрывал сейфы своих коллег, чтобы взять оттуда нужные ему для работы материалы. То есть - его невозможно запугать, но на правильную аргументацию и отреагирует правильно. А как в Америке идёт разработка ядерной бомбы?

- Трудно сказать, - улыбнулся Павел Анатольевич. - Слов "Манхэттенский проект" пока нигде не произносят, но работы с ураном уже ведутся. Именно с двести тридцать пятым. Попытайтесь вспомнить хотя бы ещё что-то связанное с этой тематикой.