Николай Дашкиев - Зубы дракона

Непонятная самой ей сила влекла ее к Чарли. Майя сдерживала себя, обращалась с англичанином холоднее, чем в первые дни знакомства.

Юность - пламенна и легкомысленна: она не может сдерживать своих желаний и очень неуклюже прячет чувства. Только зрелость, может, не теряя глубины и силы порывов, умело их маскировать.

Майя с необыкновенной быстротой переходила от одного этапа к другому. Она оставалась подростком в понимании жизни, ибо по прихоти родителей ни разу не выезжала из имения, не видела посторонних людей. Однако тропический пояс, где люди развиваются быстрее, наложил свой отпечаток на эту полуиндианку. Чарли Бертон пробудил у нее чувство первой любви; в девушке просыпалась женщина, и Майя боялась этого.

А Чарлз Бертон, как опытный охотник, мастерски расставлял сети, стремясь пленить свою добычу то подкупающей нежностью, то властной настойчивостью.

Майя отмалчивалась, занимая таким образом наиболее невыгодное положение пассивной обороны, которая всегда, рано или поздно, бывает сломлена. Девушка считала, что достаточно не отвечать на страстные речи - и освободишься от чужого влияния. Но она, не отдавая себе отчета, быстро шла навстречу своей гибели, впервые воспротивившись воле отца.

Раджа Сатиапал не взлюбил англичанина с первого дня. Он, как и Майя, заметил удивительное сходство Бертона с казненным Андреем - Райяшанкаром. И если бы не Майя,, Чарли Бертон, а с ним и Майкл Хинчинбрук не оставались бы в имении ни единого лишнего дня.

До сих пор между дочерью и отцом были искренние, дружественные отношения, покоящиеся на полном взаимопонимании. Майя умела без слов понимать желания Сатиапала. Однако теперь она словно потеряла зрение и слух, не замечала,- вернее, старалась не замечать,- тех недовольных взглядов, которые бросал Сатиапал, видя ее рядом с Бертоном.

Правда, после операции Сатиапал стал вести себя с англичанином несколько иначе. Он часто навещал больного и расспрашивал, расспрашивал, расспрашивал, словно хотел изучить представителя нации, поработившей Индию.

Майя видела, что эти расспросы постепенно превращаются в своеобразный экзамен. Сатиапал, казалось, обрадовался, узнав, что Чарлз Бертон готовил себя к научной деятельности, и с тех пор его вопросы приобрели специфический характер. К чему это вело - Майя не знала, а отец молчал.

Кое-как Чарли Бертон справлялся с заданиями, иногда выявляя не столько глубину познаний, сколько способность к наблюдениям и логическому мышлению. Несколько лет деятельности в "Интеллидженс Сервис" научили его угадывать мысли людей по их поступкам. Правда, на этот раз повышенный интерес раджи к сыну профессора Бертсна был не понятен для Чарли, но тем не менее очень заманчив. Сначала Чарли смотрел на это только с точки зрения выполнения задания своих хозяев, но позже в нем заговорили другие мотивы, все громче заявлявшие о себе.

Чарлз Бертон не оставлял мысли порвать с Майклом Хинчинбруком и с теми, кто стоял за его спиной. Если бы Сатиапал согласился взять себе в помощники молодого англичанина с университетским образованием, оба выиграли бы - во всяком случае, на первых порах. Чарли может работать на совесть. Здесь, в имении индийского раджи, он сможет подготовить все, что необходимо для получения профессорского звания. Может быть, со временем пришлось бы и расстаться с Сатиапалом; возможно, профессор не досчитался бы вместе с помощником некоторых из своих засекреченных трудов, но это уже не беспокоило Бертона. Закон борьбы за существование суров: воруй и убивай, если не хочешь быть обворованным и убитым.

Все, что когда-то изучалось и осталось в памяти, пусть самым смутным воспоминанием, Чарли старался припомнить, восстановить и с наибольшим эффектом использовать в разговорах с профессором. Поэтому он и не удивился, когда Сатиапал предложил ему сотрудничать в его опытах по экспериментальной физиологии.

- Я подумаю…- осторожно ответил Бертон, едва сдерживая радость.- А впрочем, нет, что я говорю! Я должен благодарить вас за такую честь! Если новый глаз приживется, я буду вашим должником навек!

Сатиапал кивнул головой. По выражению его лица нельзя было понять, доволен он или раздражен. Казалось, профессор просто выполняет какую-то неприятную, но неизбежную обязанность.

- А как же… Майкл? - спросил Бертон.

Ему хотелось услышать ответ, что рыжий старик может отправляться прочь и забыть о существовании Чарли Бертона и этого имения в джунглях. Однако Сатиапал с тем же безразличным видом ответил, что для Хинчинбрука также найдется работа и кусок хлеба. Бертсну оставалось только высказать горячую благодарность за заботу о его друге.