Николай Дашкиев - Зубы дракона

Сатиапал вернулся, сел против Лаптева и с видом проникновенного следователя спросил:

- Значит, желаете уехать?.. Не увидев ни одного из ваших пациентов?.. Так и не раскрыв тайны "зубов дракона"?

Несмотря на выработанную годами выдержку, Андрей Лаптев почувствовал, что его охватывает бешеная злость, готовая прорваться.

- Господин профессор, вы переступаете границы дозволенного! Трижды я просил у вас разрешения осмотреть рани Марию. Еще вчера мне предстояло снять повязку с глаз больного Бертона. Две недели тому назад вы обещали показать мне ваших подопытных животных. Я не напоминал вам про ваши обещания, считая, что это просто неприлично. А сейчас ваши намеки заставляют думать, что вы меня в чем-то подозреваете… Что случилось?

Сатиапал полез во внутренний карман парусиновой куртки и вынул что-то завернутое в марлю.

- Это вам знакомо?

Лаптев с искренним удивлением пожал плечами.

- А это? - Сатиапал медленно развернул марлю. В ней были четыре больших октаэдра из какого-то густо окрашенного красного и синего прозрачного материала.

- Это и есть те "зубы дракона"? - спросил Лаптев.- Вы неосторожны, господин Сатиапал! Я до сих пор не только не видел,этих кристаллов, а даже не знал об их существовании.

Профессор порывисто завернул кристаллы и снова положил в карман.

- Хорошо, - промолвил он хмуро. - Так знайте, - если вы действительно не знаете: этот сверток найден здесь, в вашей комнате, в углу ва кушеткой, на которой вы сидите.

- Вот как! - насмешливо ответил Лаптев.- Жалею, что я об этом тайнике не узнал раньше.

Он помолчал, раздумывая над неприятным положением, в какое попал. Если все было так, как рассказал Сатиапал, поведение профессора довольно обоснованно.

Андрей не чувствовал за собой ни малейшей провинности. Значит - провокация. Но с какой целью?.. Чьих рук это дело?

- Вот что, господин профессор! - решительно сказал Лаптев.- Посмотрим на вещи реально. Насколько мне известно, в судебной практике прежде всего интересуются вопросом: "кому выгодно". Кому выгодно украсть эти "зубы дракона"? Мне?.. Возможно. Но я не знал о вашем существовании, пока вы меня не вызвали. Нет ли еще кого-нибудь, кто заинтересован в раскрытии вашей тайны?.. И - еще одно: кому выгодно свалить воровство на меня, если… если… Простите, но я использую ваш же метод бездоказательного подозрения: если эту шутку не придумали вы сами. А впрочем, я не вижу основания для этого.

Сатиапал долго не отвечал, а потом спросил совсем не кстати:

- Скажите, господин Лаптев, вы женаты?

- Нет,- сухо ответил Андрей.- Вас интересуют и другие анкетные данные?.. Родителей тоже не имею - расстреляны англо-американскими интервентами в девятнадцатом году.

- Ну, хорошо,- уже спокойнее сказал Сатиапал.- Прошу простить меня. Уезжать вам не нужно. Я даже прошу об этом. Хочу также попросить вас не говорить никому ни слова о нашем разговоре. А сейчас - заглянем в мой экспериментальный корпус.

Доцент Лаптев считал, что они пойдут в направлении операционного зала,- в том конце двора были лаборатории, которые Сатиапал милостиво отдал в распоряжение своего гостя. Однако- профессор свернул в противоположную сторону и повел Лаптева уже знакомым ему коридором, в котором Андрей заблудился после первой операции.

Коридор оканчивался пологими ступеньками, которые вели в подвал. Собственно, это был тоже коридор, идя которым Сатиапал и Лаптев вскоре оказались в довольно широком и длинном помещении. Оно освещалось электричеством, так как через небольшое окошко высоко вверху пробивалось очень мало света. Одной стеной лаборатории служил ряд зарешеченных клеток для подопытных животных; слева и справа тянулись застекленные изоляторы и, если судить по обстановке, кабинеты сотрудников.

В лаборатории было два человека - Майя и высокий худощавый индиец,- очевидно, лаборант.

Девушка негромко поздоровалась и хотела выйти.

- Подожди, Майя,- остановил ее Сатиапал.- Ты будешь работать вместе с господином Лаптевым. Прежде всего, познакомь его с Альфонсом.

Девушка кивнула головой и подошла к крайней клетке. С качели на пол прыгнула большая обезьяна. Шимпанзе, определил доцент.

Однако внешность не определяла и ничего еще не говорила о необычайных свойствах животного. Шимпанзе, обрадовавшись проявленному вниманию, протянул сквозь решетки руки и совсем как человек гладил Майю по светлым волосам, тормошил ее за халат, залезал в карманы.

Майя почесала у него за ухом, и шимпанзе, опустив веки, довольно пробормотал что-то.