Федор Чешко - Архангелы и Ко

А что, вообще-то даже лестно. Нужно будет визитку себе сделать такую: любимец Создателя… «Существам, стоящим на низкой ступени развития, свойственно подсознательное поклонение истинно могучему интеллекту» — откуда бишь эта цита?..

…Матвей едва не упал. И не потому, что очередной раз подломилась нога — она-таки подломилась, но дело было не в этом. В голову бухгалтеру-хакеру вдруг пришло, что титулом «любимец Создателя», пожалуй, гордиться не стоит.

Кажется, в древние века на Руси сумасшедших-юродивых называли «божьи люди»… И кажется, всякие там «низкоразвитые существа» — а говоря по-нормальному, дикари — имели обыкновение не столько могучим интеллектам поклоняться, сколько щадить явных, безоговорочных психов.

Так что, визитка отменяется? Да уж, ну ее от греха подальше. А то вдруг и на самом деле… Э-э, нет, не «вдруг», а наверняка так и есть. Потому-то небось твой живот пока и остается невыпотрошенным, что байсанцы сочли тебя абсолютным дебилом. И термин «проклятый Создателем» тоже понятен: если у здешних дикарей даже шутки хоть и тупы без меры, но все же людскому пониманию вполне доступны, то и логические построения, наверное, тоже… А по человеческой логике, раз любовь Создателя — отсутствие ума, то проклятие… Что, ум? В смысле разум? Дебилом быть хорошо, дебилу все-все до слепой кишки. А разумному приходится об этом вышеупомянутом «всем-всем» думать, переживать — значит, разумным быть плохо.

Логично?

Вполне.

Но если логика местных аборигенов действительно до такой степени подобна людской, почему же яйцеголовые так долго не могли наладить контакт? Потому что свято и безоговорочно верили, будто в паре везущий-везомый сверху обязательно тот, кто умнее? Да плюс гипнотизирующая человекообразность везомых; да еще плюс яйцеголовая неготовность заподозрить, что орудиями труда пользуются не те, кто эти самые орудия придумал, что пользующиеся орудиями сами орудия… И в итоге, всеми этими неготовностями да стереотипами руководствуясь, обрывистые спецы поди выфильтровывали из всех фиксируемых звуков только издаваемое везомыми, а прочее — на свалку…

Во всяком случае теперь, задним числом перебирая все виденное на этой своей прогулочке по Байсану, Матвей понимал: только те же стереотипы мешали ему вовремя догадаться об истинном положении дел со здешним разумом («положение» — это практически в прямом смысле слова). Вопреки тому, что истина одна только и могла исчерпывающе объяснить все виденное. Все — даже тот «предупреждающий знак» — пять вдрызг размочаленных транспортных исполнительных механизмов и только два человеческих трупа…

Предупреждение «дальше не ходить» адресовалось не людям. Оно адресовалось транспортным исполнительным механизмам. Байсанские дикари, как и представители земной суперцивилизации, угадали в противнике признаки разумного поведения, но разум этот ничтоже сумняшеся приурочили к ПОДОБНЫМ СЕБЕ.

И даже из сетевой да ноуткомповской «самой полной» информации о Байсане ничто истинному положению дел не противоречит. Ничто. В том числе и пресловутая сцена массового расстрела культового назначения. Люди ведь, наверное, тоже охотились на всяких там лошадей имени Пржевальского не только пешком — почему бы и здешним «лошадкам» не использовать дрессированных шимпанзоидов для охоты на диких?

А если ничто истине не противоречит, отпадают последние сомнения на тему: «Почему же до этой самой истины так долго не могли докопаться?» Ведь если идти по логике…

…Идти по логике и при этом идти просто — в обычном бытовом понимании данного термина — оказалось трудновато. Отвлекшись от глядения под ноги, Матвей споткнулся о торчащий из синюхи острый обломок камня. В отчаянной попытке сохранить равновесие, Матвей исполнил редчайший по красоте и экспрессии хореографически-акробатический этюд, но только того и достиг, что не упал мордой вниз, а с маху сел на плодовое тело байсанской псевдотравы… и в тот же миг едва не оглох от собственного вопля. Потому что угодил посадочной опорой не в мягкую синюху, а точнехонько на тот самый клыкообразный булыжник, о который споткнулся.

Довольно изрядное время хакеропоэтобухгалтер, воя, крутился на одном месте — как крутился бы подлинно разумный местный индивид, вздумавший дотянуться носом до своего жалкого хвостика. Потом боль вроде пошла на убыль. А еще минуту-другую спустя Матвей начал подозревать, что, как ни вертись, оценить состояние ушибленной задницы визуальным методом не получится — человеческая анатомия скверно приспособлена для такой ответственной цели.