Федор Чешко - Архангелы и Ко

Тут Матвей на какое-то время позабыл о страхе смерти, поскольку соизмеримо испугался, что капитана Клауса Генриха вот-вот хватит инсульт. Глаза капитана Клауса улезли как-то уж чересчур далеко от природою назначенных мест, челюсть отвисла чуть ли не до пояса, кожа на лице жутко задергалась…

— Это же как?! — с видимым усилием высипел капитан Клаус. — Это они всех просто бросили?! — Он внезапно метнулся к главному пульту и столь же внезапно замер на полдороге. — А мы даже заблокировать шлюз глиссер-ангара не можем! Так и убегут, грязные свиньи! Просто взяли и бросили…

Молчанов мрачно ухмыльнулся:

— Маленькая поправка, герр капитан. Нас не бросили. Нас кинули. Сказать, через что? Единственное утешение: имею основания полагать, что хреном соленым они попользуются, а не «Вихрем»!

— Слабое утешение. — Как-то сразу погасший Клаус запереминался растерянно, зыркая то на главный (иначе говоря — «человеческий») пульт, то на престарелого программиста. Престарелый программист, кажется, с тупой обреченностью повторял одну и ту же операцию, выслушивал очередное «анэвэйлбл…» и начинал опять.

А Большой черный Мак дисциплинированно исполнил капитанское указание и заглушил-таки свой прозекторский юмор. Правда, заглушил несколько неожиданным способом: стуком зубов. Собственно, Большой Мак был уже не черным, а серым и очень мокрым. Тоже поди, осознал наконец…

И Матвей вдруг очень ясно понял одну вещь… верней, даже две вещи он понял. Наскоро проанализировав внутреннее свое состояние, он окончательно убедился: умирать ему если и хочется, то во всяком случае не сегодня. А проанализировав внешний вид каракальского экипажа, бухгалтер Рашн столь же окончательно убедился еще и в том, что рассчитывать приходится только на себя одного.

Господи, и какое же это непрошибаемое дурачье распускает вздорные слухи, будто бухгалтер — скучная кабинетная профессия?! Дурачье… Сам-то ты лучше? Ну чем тебе плохо было на Новом Эдеме, чем?! Сейчас бы тихо-спокойно ковырялся в навозе или отдыхал бы в уютном теплом хлеву… Нет же, идейкой, вишь, соблазнился, дебил ты дебильный! Вот и крутись теперь…

Отстранив с дороги Клауса, Молчанов подошел к чиф-брэйну и двумя пальцами за шиворот вынул из-за контактора папашу Лафоржа (лопоухий старец мало что не сопротивлялся, а даже, кажется, тихонько мерсикнул).

— Что вы пока можете контролировать? — резко спросил Матвей, усаживаясь в пользовательское кресло.

Ответил (причем на удивление быстро и деловито) Клаус:

— Только жизнеобеспечение и некоторые второстепенные системы… кажется. Например, гипносон, — уже после того, как это началось, я без проблем выключил твой, а остальным пассам без проблем же вварил на полную: и им спокойней, и нам сейчас только паники не хватало…

— Вручную запустить реакторную катапульту и аварийные двигатели нельзя? — Матвей разминал пальцы, как пианист перед сольным концертом.

— Вручную? Кетменем, что ли, реактор из отсека выковырять?! Или как там это звалось — ломом?! Периферийные экшн-процессоры закуклились и не реагируют ни на что, понимаешь ты или нет?!

— Не ори, — буркнул Молчанов, принимаясь барабанить по сенсорам.

Так, что тут наваял этот ушастый антиквариат? Перезагрузил взмиражившиеся программы? Идиот… А, не идиот — он еще не знал, что это сознательное нападение… Перезагруженное, естественно, тут же накрылось… Так… Молодец, дедушка, молодец. Просто, но действенно: активировал фискал-регистратор; выяснил, что сюда грузили за период с… ого! Да вы, дедуля, перестраховщик… Ага, конечно же — вот оно. Ну да, прямо так сразу и уделитивать! Идеалист вы, дедуня… Естественно, защита — а вы как себе думали? Очень неслабая защита, и вам она, конечно, оказалась не по… Что, взломано?! Да вы, дедулечка, просто-таки герой! Так… взломано, стерто… вот это зря: нужно было не делитить, а для верности переформатировать весь сегм… Ого! Все, дедушка, снимаю перед вами шляпу: похоже, ваша настоящая фамилия Молчанов. Переформатировано и перезагружено. Все правильно. Непонятно только, почему это не сработало.

Да уж, глубокоуважаемый папаша Лафорж, на пенсию вам явно рано. Никто на вашем месте не мог бы совершить большего. Даже сам великий Молчанов уселся в одну лужу с вами. Великий Молчанов за несколько лет праздности вконец потерял сноровку. Так что — увы! — похоже, будто к «Каракалу» со всем его содержимым подкрался-таки большой красивый абзац. Жаль кораблик. И содержимого жаль — особенно некоторых отдельных его представителей. Но жаль там или не жаль, а абзац подкрался-таки. Вдруг. Незаметно. Можно даже сказать — невиди…