Елена Асеева - Середина. Том 2

А в мрачной кирке, формой напоминающей полусферу, где стены, свод и пол имели черный цвет, даже точнее сине-фиолетовый с россыпью мелких звездных брызг едва озаряющих тусклым светом помещение, стояли две кушетки. Они поместились на высоких треножниках и имели ровные поверхности, самую малость вдавленную в середине. Между теми двумя кушетками находился совсем крохотный промежуток, в котором, прямо в изголовье, стояло удивительное приспособление на толстой стеклянной, полой стойке, внутри каковой зримо перемещалась пузырчатая, пурпурная жидкость жаждущая закипеть. В навершие приспособления, оное бесицы-трясавицы величали плюсна, расположились два широких в обхвате и вельми подвижных рукава, сужающиеся к концу, однако с махонистыми горловинами, края коих несколько изгибались к внешним стенкам, словно оторочка. Желтовато-зеленого цвета эти рукава, называемые воложки, были испещрены тончайшими красными жилками. Они иноредь колыхали своими стенками, словно дышали и тогда жилки на них зримо шевелились, сами же горловины склонено поглядывали в пол кирки.

Еще два шнура, соответственно величаемые дротины, темно-зеленого цвета были намотаны на отходящий от середины плюсны долгий бурый крюк, который изгибаясь, точь-в-точь, напоминал собой сучок ветки так, что даже на его конце трепыхался маленький, пальчатый, зеленый с тремя симметрично расположенными жилками на каждой лопасти, лист. Дротины завершались алыми круглыми и вельми боляхными уплотнениями. Вообще вся плюсна совмещала в себе механические и чисто растительные части и была однозначно живой, так как не только жилки на воложках шевелились, но и подавали о себе знать, порой вздрагивающие дротины, и трепетал, воочью удлиняя свои лопасти листочек на крюке-сучке.

На кушетках слегка изогнув сами туловища, будучи легохонько втянутыми в ее середину, лежали нонче два тела… Тела Яробора Живко. Одноприродно повторяющие друг друга тела были оголены, с обоих голов сбриты волосы. Тело, оное лежало на правой кушетке к довершению, густо оплетала ажурная сеть голубых волоконцев, будто его укрывало сверху сквозное паутинчатое одеяло. Впрочем на самом деле там не было никакого одеяла, поелику тончайшие нити выползшие с под того ажура своими кончиками впивались в плоть тела, вельми купно, наподобие иголок ежа. Игольчитая паутина укутывая, пронзала не только туловище, но и руки, ноги, шею и даже подбородок. Несколько алых отростков отходя от стенок кушетки, разветвляясь на множество мелких шнуровидных стеблей, как растения повилика, плотно оплетали нос и губы рао, внедряясь в саму кожу, глубь ноздрей, рта своими махунечкими присосками. Более тонкие нитевидные стебли окутали сверху сетью сомкнутые глаза и уши Яробора Живко.

Тот же Яробор Живко, что лежал на левой кушетке не был укрыт, аль оплетен, на нем не просматривалось растений, сетей. Он, сомкнув очи, зримо почивал… почивал очень крепко и токмо иногда его конечности легохонько сотрясались, и тогда из приоткрытого рта вырывался глухой гул выдохнутого воздуха.

Подле тел рао все поколь суетились бесицы-трясавицы, их было пять. И однозначно средь них присутствовала Трясца-не-всипуха, потому как порой она, что-то тихо шикала своим скрипуче-писклявым голосом на иных менее значимых своих соратниц и даже махала в их сторону рукой, чаще левой, чем правой. Однако, когда в помещение, пройдя через колеблющуюся сине-фиолетовую завесу почти не отличимую от стены, вступили Кали-Даруга, Небо и поддерживаемый им Перший, старшая бесицы-трясавиц также деловито смолкла.

Рани Черных Каликамов войдя в кирку немедля обошла обе кушетки и оглядела сначала левого Яробора Живко, посем также внимательно оплетенного сетью проводков и шнуров правого, да зыркнув вельми строго в сторону старшей бесицы-трясавицы сказала:

— Кто будет поддерживать Господа Першего?

— Я, — громко откликнулась, точно солдат на посту одна из бесиц-трясавиц и ступила в направлении стоявших Богов. — Я — Подрожье.

— Хорошо. Подрожья, как можно мягче и трепетней поддерживай нашего Господа, ибо он слаб, — отдала короткие и четкие указания демоница и едва заметно повела очами от лежащего Яробора Живко в сторону Першего.

Старший Димург ноне, как и Небо, принявший свой самый малый рост, стоял придерживаемый им за стан, и, как правильно приметила Кали-Даруга, смотрелся уставшим, а точнее так и не отошедшим от затянувшейся болезни, потому легохонько покачивался. Лишь демоница с неприкрытым трепетом оглядела лежащие тела рао и воззрилась на Творца, Подрожья многажды кланяясь, подступила к нему и перехватила из объятий Небо. Эта бесица-трясавица в отличие от ее соплеменниц выглядела значительно выше, почти сравниваясь с малым ростом Зиждителей, и несколько шире в плечах, вероятно, предназначением ее служили физические упражнения. Можно было даже молвить, что в сравнении с иными бесицами-трясавицами Подрожья смотрелась этаким витязем, в чьи функции входил подъем тяжестей. Нежно приобняв Першего за стана, она точно приподняла его так, что ему и не нужно стало даже опираться на ноги.