Джек Вэнс - Лунный мотылёк

Песчаный Тигр запел под гомопард:

-- Прекрасней нет рассвета, чем над Фаном; Мирэль встает и озаряет небо сияньем янтаря и изумруда, и утренняя дымка, извиваясь, сгорает в пламенеющей заре. Тот, кто поет, мечтает насладится великолепьем Фанского рассвета, но труп иномирянина в волнах пейзажа нарушает безмятежность.

Зачинко Тисселя, казалось, само выразило потрясение. Песчаный тигр с достоинством пропел:

-- Тот, кто поет, себе не знает равных в спокойствии и твердости рассудка; он вовсе не желает быть смущаем гримасами мятущегося духа. Пока беседуем мы с вами столь учтиво, к корме ковчега вашего рабы привязывают труп, дабы могли вы над телом те обряды совершить, какие приняты в иных мирах. Тот, кто поет, вам желает доброго утра -- и уходит прочь.

Тиссель бросился на корму. Внизу, на воде, он увидел мертвеца, полуголого и без маски. В штанах задержался воздух, и потому тело держалось на плаву.

Тиссель долго вглядывался в мертвое лицо, которое показалось ему вялым и бесцветным -- должно быть, потому, что он отвык от лиц. Человек был среднего сложения и веса, лет на вид сорока пяти-пятидесяти, с блекло-коричневыми волосами. Лицо его распухло от воды. Определить, от чего он умер, было невозможно.

Это Хаксо Энгмарк, подумал Тиссель. Кто-же еще? Мэтью Керсхол? А почему бы нет, спросил он себя и почувствовал, как на лбу, под маской, проступает пот. Ролвер и Велибус уже высадились и приступили к делам. А Керсхол? Тиссель оглядел бухту и увидел, что ковчег Керсхола швартуется у причала. Сам Мэтью Керсхол, в маске Пещерной Совы, выбрался на берег. Он прошел мимо дома Тисселя, не подняв глаз -- должно быть, увлекся очередной абстрактной идеей.

Тиссель обернулся к телу. Энгмарк? Вне всяких сомнений. Ведь трое остальных уже на берегу, все в обычных для них масках. Значит, Энгмарк. Но не слишком ли просто? Керсхол сказал, что иномирянина в Фане невозможно не обнаружить. Значит, для Энгмарка единственный способ избежать разоблачения -это... Но нет! Нужно выбросить эту мысль из головы. Покойник -- Энгмарк, это очевидно. И все-же...

Тиссель вызвал рабов и велел им найти контейнер для переправки тела на кладбище. Рабы не выразили ни малейшей охоты выполнять приказание, и Тисселю пришлось подкрепить его неумелым, но властным грохотом химеркина.

Тиссель прошел по пристани, свернул к эспланаде, миновал контору Корнелия Велибуса и по знакомой красивой тропе отправился в космопорт.

Придя, он выяснил, что Ролвера еще нет на месте. Старший раб -- его статус подтверждался желтой розой на черном полотне маски -- спросил, чем он может быть полезен. Тиссель сказал, что хочет отправить донесение в Полиполис. Это очень просто, отозвался раб. Если Тиссель напишет текст разборчиво, печатными буквами, послание тотчас же будет отправлено.

Тиссель написал:

НАЙДЕН ТРУП ИНОМИРЯНИНА. ВОЗМОЖНО, ЭНГМАРК. 48 ЛЕТ. ТЕЛОСЛОЖЕНИЕ СРЕДНЕЕ. ШАТЕН. ОСОБЫХ ПРИМЕТ НЕТ. ЖДУ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ И/ИЛИ ДАЛЬНЕЙШИХ УКАЗАНИЙ.

Он написал адрес -- Кастелю Кромартину, Полиполис -- и вручил послание старшему рабу. Через несколько минут до него донесся гул транскосмической почты.

Прошел час. Ролвер не объявлялся. Тиссель в нетерпении мерил шагами площадку перед входом в здание космопорта. Никто не знал, сколько придется ждать ответа: транскосмическая связь отличалась непредсказуемостью. Иной раз космограммы проходили за долю секунды, иногда часами бродили неизвестно где, а несколько раз даже -- тому были свидетели -- приходили раньше, чем были отправлены.

Еще через полчаса появился Ролвер в свое Птице-Крачке. Одновременно Тиссель услышал шорох -- приближался ответ!

Ролвер удивленно взглянул на Тисселя:

-- Что привело вас сюда в такую рань?

-- Труп, который вы отправили мне утром. Я связался с начальством по этому поводу.

Ролвер поднял голову и прислушался.

-- Кажется, вам уже ответили. Пойду, прослежу.

-- К чему утруждать себя? Ваш раб отлично справится сам.

-- Это моя работа,-- заявил Ролвер.--Я отвечаю за точность отправки и получения корреспонденции.

-- Я пойду с вами,-- сказал Тиссель.-- Мне давно хотелось увидеть, как работает ваше оборудование.

-- Боюсь, это невозможно. Правила запрещают посторонним находиться в рабочем помещении. Я сам принесу вам ответ.

Тиссель попытался возразить, но Ролвер, не слушая его, прошел в комнату космосвязи.

Спустя пять минут он вернулся, неся в руке небольшой желтый конверт.

-- Не слишком хорошие новости,-- объявил он нарочито сочувственным голосом.