Сергей Суханов - До и после Победы. Книга 2. Становление.

Но вернемся к танку.

Подвеску сделали торсионной - запросили на Кировском документацию на подвеску КВ-2 - чертежи, тип стали и режимы ее теплообработки, и на ее основе сделали свою. Первый вариант подвески получался жестковатым - экипаж сильно трясло, у танкистов и так из-за тряски радикулит - профессиональная болезнь, а тут ... Еще бы - КВ тяжелее нашего на двадцать тонн - у него и подвеска другая. Попробовали сделать более мягкой подрессоривание индивидуальных сидений - резко увеличилось количество ушибов - танкистов часто мотало в противофазе с корпусом танка и било о стенки. Злые испытатели матерясь вылезали из танка и от души обкладывали этих конструкторов с этой их железякой, но потом отходили - все понимали, что сразу ничего не делается. Сделали подвеску более мягкой, но, похоже, перебощили - часто возникали ощущения морской болезни из-за колебаний корпуса с частотой более полутора секунд на некоторых режимах движения - человеческий организм все-таки привык к ходьбе, колебания которой меньше секунды. Наконец, на пятом варианте получалось что-то среднее - и не зубодробительное и без морской волны.

Когда начались стрельбы, подвеску пришлось снова доработать - танк раскачивался после выстрела более пяти секунд, что было много. На два задних катка пришлось добавить гидравлические амортизаторы с переменным сечением - перед выстрелом заряжающий механической тягой подзакрывал отверстия и жесткость задней подвески увеличивалась - танк как бы напрягался перед выстрелом. Потом танкисты нашли и другое применение управляемым амортизаторам - в зависимости от поверхности они стали делать их жестче или мягче - чтобы не словить резонанс, который проявлялся на некоторых сочетаниях режима езды и поверхности, особенно по вспаханному полю. Это в дополнение к управлению скоростью - порой опытные мехводы, если это было возможно, просто увеличивали скорость, и резонанс пропадал. Неопытные же как правило наоборот уменьшали. Но не всегда можно было изменением скорости компенсировать резонанс - например, при движении в колоннах. Но понемногу народ приноравливался - делились опытом друг с другом, передавали наблюдения и методы. Позднее пришлось переделать торсионную подвеску - длинные стержни с шахматным разположением торсионов противоположных бортов заменили на сдвоенные короткие, с расположение друг против друга - это значительно уменьшило поперечное раскачивание корпуса после выстрела и при езде.

Погон башни также пришлось увеличить - при стрельбе начинались деформации верхнего листа, поэтому увеличенный погон уложили сверху на борта, а сзади под верхний лист ввели стальную балку жесткости, которая опиралась на такие же балки, приваренные изнутри к боковым листам - сделали как бы дополнительный каркас.

Дизель на основе В-2 удачно сел впереди поперек корпуса, и его мощности было даже слишком - почти двадцать лошадиных сил на тонну веса, тогда как сейчас танки имели где-то десять, в лучшем случае - пятнадцать. Но дефорсировать двигатель не стали - повышенная прыть наверняка спасет не одну жизнь. Лучше будем по-чаще делать капиталку и менять двигатели - ремонтных мощностей и механиков у нас было уже достаточное количество. А так танк выдавал танк выдавал 55 километров в час по шоссе и почти 30 - по пересеченке. Так что двигателисты поработали просто отлично, к тому же они смогли уместить воздухоочистители с нагнетателем, которые заняли почти треть высоты, над двигателем - а меньше их не сделать - поток воздуха должен быть большим - его нужно много как для дизеля, так и для системы водяного охлаждения двигателя и трансмиссии, так что шестнадцать корпусов воздушных фильтров стояли плотным каре, и их не сдвинуть ближе к носу - нужен удобный доступ для контроля и замены, и путь воздуха должен быть максимально коротким, чтобы избежать лишних потерь и появления разрежения в воздухопроводах. То же - с масляными и топливными фильтрами. Радиаторы занимали оставшуюся треть высоты над двигателем и немного под ним, частично его функции выполнял корпус танка - лепестки пластин радиатора прижимались к нему через упругие элементы - чтобы содрогание листов корпуса от попадания в него снарядов не порвало радиатор - по проведенным замерам корпус отводил до двадцати процентов тепла в холодную погоду и до десяти - в жару, что снижало нагрузку на систему охлаждения и соответственно повышало ее ресурс. Все это хозяйство охватывали короба вывода горячего воздуха, подхватывающих воздух от радиаторов и также использовавших теплопроводность корпуса для отвода тепла. Использование корпуса в качестве теплоотвода экономило почти пять процентов мощности двигателя, без такой уловки эти проценты затрачивались бы на продувку большего количества воздуха. Вентиляторов было два - один крепился жестко на валу двигателя и его мощности хватало до плюс десяти, а если температура воздуха поднималась выше - начинал работать второй вентилятор. Такая схема позволяла избежать регулирования притока воздуха прикрытием жалюзей на низких температурах и соответственно напрасной затрате энергии на работу вентилятора на низких температурах. А поставить дополнительный вентилятор для нас было не проблемой - и места хватало, и танки мы делали не тысячами, а десятками.