К Вентвортс: Чужая Святыня

Пальцы отца Тирни вдруг нащупали пустоту дверного проема, он споткнулся от неожиданности, взмахнул руками, чтоб удержаться, и побежал, побежал сквозь тьму... С разбега он налетел на стену и упал на колени. Скользя ладонями по липкой поверхности и обдирая кожу о неровный камень, Тирни двигался наощупь в леденящей темноте, неспособный думать или дышать. Вырвавшись на широкое пространство храмовой площади, он сбил с ног худенькую девочку, но даже не заметил этого.

Воздуха не хватало, хрипя, Тирни упал на каменные ступени.

- Отец! - позвал его кто-то. - Отец Тирни!

Закрыв голову руками, он весь сжался в плотный комок боли. Ему никогда не дадут забыть. Его вина... надо было сделать что-нибудь... все эти тела, рассыпающиеся в прах, как поленья на каминной решетке... прах - это все, что ему осталось, и что будет с ним всегда...

Чья-то рука крепко сжала его плечо, ногти вонзились в кожу.

- Отец, вам нужно уйти отсюда!

Тирни поднял голову и сквозь слезы увидел испуганное лицо Далей Редберд.

- Да, конечно, я был не прав. - Дрожащими руками отец Тирни поднес ко рту стакан бренди. Его не покидало такое чувство, словно кто-то просверлил дырки в его теле и выкачал через них остаток сил. - Это не просто истерия. Безусловно, там, внизу, есть какое-то вещество, влияющее на психику людей, какой-то физический феномен, аномалия в горной породе, или, быть может, что-то с воздухом - какой-то выход газа, что-то в этом роде.

Далей наблюдала за ним, сидя напротив за металлическим столом, ее плотно сжатые губы были бледны.

- Почему бы вам не пойти немного вздремнуть? - Тирни перегнулся через стол и взял в свои руки ее холодную и неподвижную ладонь. - Кто-нибудь другой поможет мне подготовить оборудование на завтра.

Далей отдернула руку.

- А никого больше нет.

Внезапно Тирни понял: с тех пор, как он прилетел сюда, он действительно никого, кроме Дален, на станции не видел. Он сделал большой глоток бренди, обжегший гортань.

- Где остальной персонал экспедиции?

- Вы их видели, - устало отвечала Далей. - Внизу, с пилигримами, на площади и в храме.

- Среди тех?

- Вся группа Первого Контакта. - Она рассеянно смотрела в пустоту, кроме меня, да и я, кажется, скоро присоединюсь к ним, особенно после того, как побывала там снова сегодня.

- А что... - Тирни облизал пересохшие губы, - что вы видели, когда были в храме раньше?

Далей обернулась, злоба исказила ее усталое лицо.

- Я уже сказала вам, что не хочу говорить об этом!

- Ну и как же я смогу вам помочь, если даже не знаю, в чем дело?

Молчание было таким долгим, Тирни уже потерял надежду, но вдруг она тихо заговорила.

- Я видела, - голос ее дрогнул, - Священный круг. Священный круг, где все пересекается, - центр всего. Сирский храм находится в том самом центре Вселенной, где известно и понятно все, в святая святых всех миров - вот здесь, на планете Сир. - Она покачала головой. - Мы потеряли Священный круг давным-давно. Его искали на Земле, но, кажется, он существует здесь, существует и говорит на понятном людям языке. - Далей закрыла лицо руками. - Вы не поймете, что это значит. Прошли сотни лет с тех пор, как индейцы в последний paз слышали этот голос - голос истины. Тогда люди знали, как им жить и во что верить. И теперь все, что мне надо сделать - это сообщить обо всем людям в Компакт-пространстве.

- Но вы же знаете, что это иллюзия!

Некоторое время она сидела молча, уставившись в темноту, свет лампы отражался в карих глазах.

- А разве это имеет значение, когда ощущения так реальны?

- Но ведь это совсем разные вещи! - Тирни откинулся на спинку стула. Вы что, желаете быть обманутой, как все эти несчастные глупцы, или действительно хотите выяснить, что здесь происходит?

- Я уже пыталась. - Она устало закрыла глаза. - Делала различные замеры, брала пробы грунта и воздуха, изучила массу возможностей и не нашла ничего. Я не знаю, что делать дальше.

Тирни встал.

- Завтра с утра проводите меня, пожалуйста, к сирянам.

Кромешная тьма была тревожна. Путеводную нить вырвали из рук отца Тирни, оставив его на волю судьбы и мучительных воспоминаний. На языке крутился вопрос, выговорить который не было сил.

Потом он увидел повсюду огонь... огонь, мерцающий из-под земли, сверкающий с неба, струящийся из массивных камней Сирского храма... и из его собственного тела. Он мог видеть даже, как огонь рождается у него в венах, зажигая яркую искорку в каждой клетке тела, превращая его в часть чего-то большего, возвращая чувство целостности, которое, как он думал, он навсегда оставил на печальном Лирелле.