Джек Вэнс - Галактический следопыт

На физиономии Клента отразилось явное облегчение: «Превосходно! Не могли бы вы меня навестить? Или вы предпочитаете встретиться в городе?»

«Одну минуту, — приподнял палец Хетцель. — Прежде всего я хотел бы что-нибудь узнать о вашем деле».

Клент прокашлялся, бросил взгляд через плечо и смущенно пробормотал: «Обсуждать это дело было бы неудобно в любых обстоятельствах. Вы помните Форенса Дакра?»

«Прекрасно помню».

«Вам известно, что он стал хирургом?»

«Я его не видел и ничего о нем не слышал с тех пор, как он покинул лицей».

«Значит, вы не знаете, где он находится теперь?»

«Нет».

Клент горестно вздохнул — скорее всего не в ответ на замечание Хетцеля, а потому, что подтвердились какие-то его собственные мрачные подозрения: «Если вы приедете на виллу Дандиль, я все подробно объясню, и вы поймете, почему мне пришлось вас побеспокоить».

«Хорошо, — сказал Хетцель, — сейчас же приеду. Должен предупредить, что размеры моего гонорара определяются субъективно, и что потребуется аванс, достаточный для покрытия разумных расходов».

Клента этот вопрос мало интересовал: «По этому поводу у нас не будет разногласий».

Как только экран погас, Хетцель позвонил в детективноисполнительную службу «Экстран», с которой у него давно сложились взаимовыгодные отношения, и ему предоставили сведения из архива «Экстрана». О Конвите Кленте работник службы отозвался как о не особенно примечательном, добропорядочном и состоятельном молодом человеке, яхтсмене-энтузиасте и дилетанте; он коллекционировал звездные камни [4] Кристаллы, которые время от времени находят в шлаке погасших звезд. , а в последнее время увлекался сложной твайрской кухней, которая приобрела заметную популярность среди чутко следящей за модами молодежи Кассандера. Совсем недавно он женился на красавице Пердре Ольруфф — из семьи, состоятельностью не уступавшей его собственной. В его личной жизни не было никаких скандалов, скрываемых родственниками правонарушений или даже проявлений безответственности; возникало впечатление, что Клент наслаждался безупречным и безопасным существованием благополучного бездельника, которому ничто не угрожало. На фотографиях красовался явно очень здоровый кудрявый блондин с привычной добродушной усмешкой на лице — Конвит Клент на фотографиях был тем же Конвитом Клентом, с которым только что говорил Хетцель, но в то же время отличался от него чем-то не поддающимся определению. Пердра Ольруфф, без всякого сомнения, была сногсшибательной красавицей: грациозная, темноволосая, она смотрела на все вокруг вопросительно-наивным взором, словно стремилась обнаружить некие глубинные тайны, ускользающие от всеобщего внимания. Пожалуй, ее отношение к жизни было несколько серьезнее мироощущения ее супруга.

Затем Хетцель попросил сообщить ему все, что было известно о Форенсе Дакре, но получил только скудные и отрывочные сведения. Доктор Дакр прибыл в Кассандер всего лишь два года тому назад, но сразу же приобрел репутацию блестящего и в высшей степени изобретательного хирурга. Хетцель мрачно усмехнулся. Форенс Дакр производил на других именно то впечатление, которое хотел произвести. И, учитывая все обстоятельства, почему нет? Навыки Дакра, его самообладание и внушительный интеллект вполне позволяли ему сделать такую головокружительную карьеру.

В архиве детективной службы не содержались какие-либо подозрительные или зловещие данные, относившиеся к Форенсу Дакру. За два года, проведенные им в Кассандере, он стал чем-то вроде любимца местной элиты, и его услуги пользовались постоянным спросом. Он вращался примерно в тех же кругах, что и Клент; они неизбежно должны были познакомиться.

Хетцель поднялся из-за стола и переоделся в повседневный свободный темно-синий костюм с серыми оторочками. Спустившись в фойе отеля, он прикоснулся к кнопке у площадки с надписью «Отъезд». Створки капсулы разошлись в стороны, Хетцель зашел в нее, и створки плотно закрылись. Хетцель произнес в микрофон: «Вилла Дандиль, дорога на Танджент, Юнис». Капсула опустилась, сориентировалась и начала ускоряться. На настенных экранах мелькали более или менее правдоподобные изображения проносившихся мимо ландшафтов: сооружения центрального Кассандера из черненой стали и стекла, рощи Паркового пояса, разрозненные небольшие пригородные кварталы, утопающие под сенью дымчатых деревьев, плотные широкие кроны сребролистов, цветущие квейны, ярко-голубые мимозы и кардамоны, сплошь покрывавшие Магнитные холмы, и, наконец, долина Юниса, где стали попадаться великолепные виллы.