Майкл Салливан - Полый мир

— Ага. Когда я родилась, у нас ещё были суррогатные родители. ИСВ выдал цепь ДНК, и я росла у Арвисы Чен, в зажиточном секторе Предаты. Она мечтала о дочери, но ей досталась я.

— Вы жили без отца?

Сол кивнула.

— Браки к тому времени стали редкостью. Все переселялись под землю, начиналась новая эпоха. — Она отпила чай и поставила чашку на фарфоровое блюдце, которое легонько звякнуло. — В те дни многое менялось. А те, кто хорошо живут, не любят перемен. Вот и моя мама их терпеть не могла. Ей претило расставаться с небом над головой. «Раньше времени в сырой земле сгину», — говорила она. Честно сказать, не знаю даже, почему она решила меня взять. Она была скорее консервативной женщиной. Может, надеялась повлиять через меня на будущее? Ей оно представлялось хуже прошлого. Большинство тогда ждало какой-то катастрофы. Их можно понять: времена были безрадостные. Только прошла Великая буря, унесла миллионы жизней. Мама называла её Апокалипсисом. Слыхали о таком?

Эллис кивнул.

— В мои дни все судачили о том же.

Сол улыбнулась.

— Вы мне нравитесь, мистер Роджерс. А мой чай вам понравился?

— Да.

— Смотрю, у вас хороший вкус. — Она подмигнула. — Расскажите, каково это: путешествовать во времени?

— До сих пор голова кругом идёт.

— Могу себе представить. — Сол закивала.

— Толком само путешествие не запомнил. Потом тошнило. В общем, не рекомендую.

Сол улыбнулась. Годы не оставили на её лице ни морщинки, но Эллис решил, что возраст выдавали глаза. Скорее всего, ИСВ их уже заменил, как и ему, но видимо, есть истина в старом изречении «глаза — зеркало души».

— Как будущее? Оправдало ваши ожидания?

Эллис рассмеялся, и Сол к нему присоединилась.

— С лихвой, — ответил он. — Такого я себе и не представлял.

На всех окнах висел тюль. Возможно, он и придавал дому уют. Эллис помнил, что его мама тоже любила шторки. Он обратил внимание, что занавески качались и раздувались, словно с улицы задувал лёгкий ветерок, а в просвете между ними заметил на подоконнике ящик с фиалками, азалиями и хризантемами — простыми цветами из прошлого.

— Охотно верю. Слышала про вашу кампанию. Похоже, скоро добьётесь своего, получите женщину.

— Правда?

— Такие слухи. Я бы не советовала, но вы, наверное, знаете о женщинах поболе моего. У вас была жена?

— Да. Почти тридцать пять лет прожили вместе.

— Недолго. Что-то случилось?

Эллис было удивился, но вспомнил, с кем разговаривал.

— Сколько вам лет?

— Вот знаете, говорят, женщина на такой вопрос отвечает пощёчиной. — Сол умолкла и наградила его лёгкой кокетливой улыбкой. Эллис уже думал, что так и не услышит ответа, как вдруг она задала встречный вопрос: — А когда вы родились?

— Пятого мая 1956-го.

— Скажем так… — Она постучала пальцем по нижней губе. — Вы на четыреста четыре года меня старше.

Эллис принялся считать. Получалось, Сол 1718 лет. Почти две тысячи! Только, в отличие от Эллиса, она не пропустила ни года. Да библейский Мафусаил был чуть ли не вдвое младше.

— Чем я вас так поразила? Вы же к нам прилетели из прошлого на пластиковых ящиках, а теперь удивляетесь, что я помню время, когда люди занимались сексом? Как у вас с этим, кстати? Тяжело, наверное, без него? — Сол махнула рукой в сторону книг. — Я ведь читаю. Сейчас редко кто заглядывает в книги. Мне нравятся старые бумажные — сами видите. Их сложно отыскать. Многие из моих вещей считались антикварными ещё до моего рождения. Я нахожу рецепты книг для Дарителя и сама потом их сшиваю. Взяла за образец те редкие фолианты, что пережили Великую бурю. В ней многое сгинуло. Все сейчас полагаются на голы да граммы. Хоть за это я могу поблагодарить маму — она научила меня читать. О сексе почти во всех книгах пишут. Мужчины в нём особенно нуждались — порой даже зависели. Секс часто называли естественной потребностью. Но я что-то в этом сомневаюсь. Разве это потребность, если от неё можно отказаться? То ли дело еда — хочешь не хочешь, а без неё не прожить.

Сол обвела взглядом книги, и Эллис тоже внимательно осмотрелся. У неё была впечатляющая коллекция. Много исторических томов — их она, верно, пролистывала, как фотоальбомы. Один назывался «Эпоха штормов», другой «Пустая гола». Большинство трудов и их авторов Эллис не знал — видимо, их написали за прошедшие две тысячи лет, — но среди прочих заметил Диккенса, По, Данте и Сервантеса, Джейн Остин, Хемингуэя и Кафку. Он улыбнулся, когда увидел Оруэлла, Жюль Верна и «Чужака в чужой стране» Хайнлайна. Ему на глаза попались Кинг, Паттерсон, Стил, Робертс и, к его радости, новая книга Майкла Коннелли, выход которой он уже не застал. А кроме того, Эллис насчитал двенадцать книг за авторством Сол: художественные романы, мемуары и труды по истории.