Юрий Брайдер - Стрелы Перуна с разделяющимися боеголовками

- Я как-то однажды попробовал сосчитать идолов, которые молятся за министерство обороны, - снова влез министр вероисповедания. - Жуткое дело! Сорока трех штук не хватает. А у тех, которые в наличии, жертвенные чашки мхом заросли. Как можно допускать такое глумление над кумирами!

- Трезвым его уже давно не видели.

- Выскочка!

- На лекциях в школе всякую чепуху несет...

- К ответу его!

- К суду!

- Испытать огнем!

- Наказать примерно...

- Изгнать прочь! И немедленно!

- Лучше отдайте его нам для опытов, - фальцетом проблеял министр здоровья. - А то я вчера средство от слабости самолично принял. На собственном организме не побоялся испытать. Так поверите, с тех пор ремень на штанах боюсь застегнуть. Жена кальсоны не успевает стирать. Полное расстройство дефекации и метеоризм.

- Что-что? - подозрительно переспросил Зайцев.

- Расстройство стула, говорю, и недержание газов, - гордо объяснил министр здоровья.

- Ну это я уже давно почуял. Водки с корой, ивы выпей. Некоторым помогает.

- Пусть Пряжкин сначала девку выдаст! - крикнул Погремушка.

- Допросить шпионку!

- Подвесить за волосы и нагаечкой по мягким местам!

- Обоих подвесить...

- Нет, все же лучше огнем испытать!

Пряжкин слушал все это, не веря собственным ушам. Люди, которым он никогда не причинял зла, со многими из которых был если не в дружеских, то вполне приличных отношениях, вдруг безо всякого серьезного повода накинулись на него, как стая волков на подранка. Все: и прошлые заслуги, и безукоризненное происхождение, и незыблемый до последнего времени статус, и давние связи с каждым из присутствующих - внезапно оказалось никчемным и бесполезным. Стена, всегда защищавшая его, обернулась вдруг ветхим заборчиком. Жуткое ощущение полной беспомощности сковало его. Заранее заготовленные доводы в свою защиту вылетели из головы, язык онемел, мысли спутались, и Пряжкин с пугающей ясностью ощутил, что он именно тот, о ком сейчас наперебой кричали члены кабинета министров - вероотступник, наглец, изменник и пьяница.

- Ну, ладно вам, ладно, - прервал возмущенный гвалт Сила Гораздович. - Накинулись все на одного. Разве так можно? Что плохого он сделал? Украл, убил, предал? Человек жениться хочет, а вы его на куски готовы разорвать. Подход негосударственный. Выходит, мы зря его кормили, учили, одевали? Все с начала теперь? И кого на его место назначить? Тебя, что ли, Шишкин? Или тебя, Овечкин? Зайцев вон какой с виду умный, а ведь в автоматикой телемеханике ни в зуб ногой. Даже не знает, что это такое. Кто из вас может систему энергораспределения ракеты наладить? А? Вот видите. Незаменимых людей, конечно, нет. Не станет Пряжкина, будет кто-то другой. Определенные меры мы в свое время приняли. Да только зачем нам самим себе заботы придумывать? Взять того же Зайцева. Человек бдительный, ничего не скажешь. Только где нам столько колючей проволоки взять, чтобы в четыре кола все государство огородить? Хватит, что он в прошлом году всех гусей и уток распугал. А вдруг не прилетят они больше с испуга? Значит, ни мяса, ни пера, ни пуха! К каждой проблеме тонкий подход требуется. Тут рубить с плеча нельзя. А то раскаркались - Пряжкин то, Пряжкин се... На себя посмотрите. То обблюетесь, то обдрищетесь! Тем более, что с Пряжкиным еще ничего не ясно... Встань, сподвижник. Тебе что, в самом деле эта девка приглянулась?

- Да, - облизав пересохшие губы, выдавил Пряжкин.

- Уверен, что не шпионка она?

- Да, - прошептал Пряжкин.

- Не слышу... Громче. Шипишь, как дохлый селезень. Ну, а теперь гляди мне в глаза и отвечай как на духу: кто тебе дороже, девка приблудная или родная держава?

- Так нельзя... разделять. Родная держава есть родная держава, а... она... это она...

- Да я же не заставляю тебя прямо сейчас от нее отречься. Может, она и в самом деле без вины виноватая... Ты мне ответь на отвлеченный вопрос: что выбираешь - родину или бабу, если та и в самом деле вражеское отродье?

- Родину...

- Вот это я и хотел от тебя услышать. Если эта девка шпионка, то ясно, куда ее потянет. Сразу и выяснится, что к чему. Завтра же, не откладывая, возьми ее с собой под землю. Покажи ей все, что захочется. А потом пусть расскажет твоим людям, какая тяжелая и подлая жизнь за рубежом и какое счастье оказаться здесь. Если она злые намерения хранит, это сразу выяснится. Внимательно наблюдай за ней. Все подмечай, и слова и взгляды. Соглядатаев за тобой не будет. Возьмешь только своих людей. И решение примешь сам. Доверим ему, соратники и сподвижники?